«…проведен обыск в доме одно из самых известных в регионе лидеров неформального общественно-политического движения. Милиционеры пришли в гости к основателю так называемого «Русского клуба» Сергею Корнауху.
Его подозревают в экстремизме и создании настоящей боевой организации на Дальнем Востоке. Похоже, сегодняшняя «экскурсия» по шикарным апартаментам агитатора-националиста должна подтвердить подозрения».
Из сообщения программы «Экстренный вызов» «5- го канала» г. Санкт Петербурга
27 августа 2009 года
Почему так много «Сталинских репрессий» в нашем кино?
Просматривая современные российские фильмы и телепрограммы, усердно пережёвывающие зрителю ужасы несвободы тоталитарных режимов, я вдруг пришёл к неожиданному выводу.… А что если вся эта чехарда со сталинскими репрессиями и прочими бесправовыми беспределами, не раскрытие зрителю страшных тайн прошлого, а приглашение в новый мир современной российской демократии? Психологическое давление на подсознание нового поколения, своего рода гипноз – смотрите, вот норма отношений власти и народа, смотрите – вот что с вами может быть, если пойдёте против системы, вас раздавят и размажут. Так, что сидите лучше тише, вам дана свобода секса, трясите задницами в ночных клубах, пейте «клинское» и не суйтесь не в свои дела…Как можно больше улыбайтесь, улыбайтесь и улыбайтесь…Больше позитива, жизнь даётся один раз… Политика плюс большой бизнес – дела не для вас. Размажем. Раздавим. Трясите лучше задницами, смейтесь под Петросяна и иже с ним, да обсуждайте последние веяния попсы, тем более что нефтяная труба уже ни когда не будет вашей….
Тем не менее, эта страшная догадка, не довлела над моим мозгом, казалась виртуальным умозаключением, возможностью, а не фактом. Чем-то далёким от такой реальной моей мирской жизни…
«…хорошо бы сюда ещё шпионскую сеть подвести».
Телевизионный художественный фильм – «Когда растаял снег» Август 2009г.
Жарким августовским днём, я копал картошку на своём огороде…
Позади годы напряжённой борьбы на далёком от столиц патриотическом фланге. Позади старый мир, где у меня была работа, заработок на хлеб насущный… Этапы должностей и профессий – маркетолог, издатель, редактор, экономический управляющий, зав.отделом в 480 душ, специалист по детективной деятельности и безопасности…
Были близкие друзья, с которыми рос, с которыми спорил, с которыми стал человеком. Да я вообще не представлял мир без них! Все остались в ХХ веке…А я прорвался в двадцать первый!
Перестройка, девяностые – сплошные похороны… Один проверяю достоверность школьных сочинений – как мы будем жить в ХХI веке…
Теперь я задал уткам и курам корма и копал картошку. Прошли дожди, ожидаются новые, нельзя, что бы картошка сгнила.
Единственный, через забор, сосед Николай, мужик порядочный, не запойный и работящий, картошка то его будет получше моей – специалист… повесился у себя в сарае, пару недель назад. Так что перекинуться, словом не с кем… Жарко и тихо. Тишину пронзил звонок сотового телефона – «Сергей! О тебе пишут…что дело на тебя завели уголовное…за экстремизм…знаешь? – нет?…весь Интернет пестрит…судить тебя будут как экстремиста…» – да нет у меня интернета…
Работы нет уже не первый год, а деньги что когда-то зарабатывал, исправно потрачены на нужды политического фронта. Я даже не могу точно вспомнить, как всё произошло? Просто однажды на новую работу, к начальству, пришли какие-то люди, и сказали, что если не хотите проблем, я должен быть уволен. Потом это стало повторятся….
И произошло это всё задолго до знаменитого Владивостокского кровавого воскресения 21 декабря 2008года, после которого возникли такие же проблемы у многих участников, до того не верящих в возможность подобного.
Будучи городом далёким, «но нашенским» (В.И. Ленин), и при всём удалении от центров, не «провинциальным», Владивосток уже лет двадцать, как является лабораторией по отработке новых политтехнологий. По количеству выборов, по смене властей, город прочно удерживает пальму первенства в России. В новую историю он войдёт как первый город, новой России, в котором силовики не вышли против своего народа, и властями применилась тактика карательных Московских экспедиционных корпусов против своего же народа…
Я человек по природе своей аскетичный, помыкавшись, потыркавшись там и сям, я, в возрасте 36 лет, понял, денег нет, а мой новый профессиональный статус быть охранником какой ни будь овощебазы или кочегаром. Была ещё возможность поработать менеджером оптовиком, в мелких, не раскрученных компаниях, но от этой работы меня тошнило, уж лучше кочегаром! А пока, позволял редкие подработки.
Зная менталитет нового общества присущую ему мощную пропаганду потребительских отношения, я понял – нет, в охранники идти нельзя. Моя организация, укомплектованная простыми русскими людьми не большого достатка, входит в десятку ведущих политических сил города, с которыми каждый месяц бывший мэр проводил консультации по насущным проблемам. Бывший мэр, конечно, был бывшим бандитом, его отличие от других бандитов было в том, что его интересы совпадали с интересами государственными. И когда постперестроечное ворьё, кинулось разворовывать предприятия, продавать суда на металлолом, что бы купить домик в Новозеландской глуши, он, своё отвоёванное предприятие, не разорил и не распродал, а приумножил и расширил. За что и был наказан – осуждён за вырубку деревьев, на каких то тридцати сотках, посажен в тюрьму, снят с должности… Предприятие его цветущие, отобрали новые хозяева, и жизнь свою, он теперь коротает в Таиланде.
Мой «Русский клуб», пресса и чиновники администрации по факту обозначили, как бы дико это не звучало, представителем русской диаспоры г. Владивостока. Поди я в кочегары либо в охранники, местные СМИ проявили бы ко мне нездоровый интерес. А в обществе потребления это не способствовало бы популярности организации.
Я решил не терять времени даром, а потратить это время на свою житейскую мечту, на то на что ни когда бы не заработал, если бы не лишился работы – на строительство своего дома.
Единственным капиталом была квартира моих родителей пенсионеров, в которой я был лишь прописан. Учитывая цену земли под Владивостоком, я понял, денег на стройку, после её покупки не останется. Стал присматриваться к недострою подальше. Выбирая среди уютных, небольших домиков, с маленьким участками, но пригодных для житья я обнаружил ЭТО…
ЭТО
Это был дом. Огромный, разрушенный, простоявший десять лет, разворованный «недострой». Из подвала, через три этажа можно было видеть звёзды. Никогда не обрабатываемый участок зарос сорняком выше моего роста.
Я не великий знаток архитектурных стилей, но вопреки безвкусным коттеджам рожденным в 90 ее.годы, этот дом был прекрасен и прочен. У него был стиль, он мог бы одинаково достойно украсить фильмы о Штирлице в Германии или о буднях НКВД среди архитектуры тоталитарного СССР.
Он был, как бы, из того, сурового времени – 20 – 40 х. годов ХХ века. Этот дом нельзя было не полюбить…
Руины оказались местом сбора местной люмпенизированной молодёжи, здесь пили, курили «траву», дрались, развратничали и густо гадили… Гадили много, загадив одно помещение, переходили в другое, благо площадь дома это позволяла. Первой моей мыслью было, как же так? Мы в детстве строили штабы, ремонтировали старые кофры Владивостокской крепости, что бы иметь места для игр, а повзрослев и площадки для наших сборов… А здесь…Тут ведь достаточно затянуть пару окон целлофаном, и сложить печь или грубый камин у дымохода и… целая жизнь! А они всё засрали… и в качестве декора расписали стены гениталиями и матерщиной…
Площадь дома 480 кв.метров. Потолки 3,5 метра. Стены – оштукатуренный бетоном кирпич. Фундамент 6 метров глубиной, покоится на бетонной подушке двухметровой толщины. Похоже, бывший хозяин готовился к атомной войне. Во всём этом была одна проблема, одна тайна – почему так долго дом ни кто не хотел купить?
Всё оказалось просто. Агрессивная внешняя среда. Дом дважды строился полностью, дважды был разграблен, что называется – дотла. Последний сторож был убит, а позже в подвале был найден ещё и труп отставного военного. О чём красноречиво говорила невесёлая надпись со стрелкой указателем в подвал – «Труп там», а рядом красовался вырисованный детской рукой, печальный человечек с отрубленными руками и ногами…
Местность вокруг дома завораживает своей красотой, и чистым воздухом, поля и леса, охотничьи угодья, дубовые рощи, тис, дикий виноград и амурский бархат… Дом стоит на холме, 48 метров над уровнем моря и от того, далёкое море, при взгляде из окон, кажется близким. Гораздо ближе протекает река. Лет пять назад в ней был утоплен своими подельниками глава банды бомжей нового поколения – молодых людоедов. Они сажали на кол детей и женщин, залепив рот скотчем, а потом, под «пушистик» (стеклоочиститель) ели мозги с хлебом… Главному людоеду, его бывшие друзья, перерезали горло, размозжили башку, забили в зад ножку комода и только потом кинули в эту чудесную реку, где он и погиб от утопления…
Я, уже живя здесь, до сих пор не привык к тому, что на такой ограниченной малолюдной территории так много трупов… То рыбаки мертвяка в колючей проволоке у магазина подкинут, страшного, распухшего…то на прудах два трупа, без головы, да к стулу примотанный, с головой в целлофане.
Многочисленные заброшенные ирригационные каналы часто смердят, если подойти ближе… Я знаю как пахнут человеческие труппы, перестройка научила, отличать их запах от запаха дохлой собаки… И выгуливая собаку, найдя человеческий череп или рёбра, как добропорядочный гражданин, привычно звоню в милицию, реагирующую совсем неохотно. Но зато, наши доблестные органы охотно реагируют на дела по экстремистам.
Невесёлую картину местности разнообразили безногие инвалиды, жившие в одиноко торчащем из леса, придорожном бараке. Об их существовании узнал я задолго, до того как, побывав в этой местности, решил купить дом. О них мне поведал случайно заехавший сюда мой товарищ, в зимние сумерки, когда солнце легло совсем низко, он увидел тени, перебегающие среди кустов, вдоль дороги, что бы перегородить её… Человек не робкого и не мистического десятка, он испугался! Он не смог понять, что или кто это – люди, волки, оборотни или лоперы из «вольфенштайна». Оказалось люди. Без ног и без каталок – бегающие на руках. Нищие люди, закинутые в далёкую местность без автобусных маршрутов и электричек, вдали от шоссейных дорог, телефонов и почты. Бедные люди, живущие в одиноко стоящем в лесу каменном бараке. Завидев машину, они бежали к ней на руках, через жёсткий кустарник, что бы выпросить копейки или сигареты. Не знаю, откуда взялось их столько здесь и сколько людей получило инфаркт, столкнувшись с ними…
Последний из них, по моему умер в прошлом году. Всех их убила не только нужда, но, как и многих других селян – антиалкогольный закон. Запрет на торговлю водкой в магазинах с площадью торгового зала менее 50 кв.метров…Закон принимался уже зажиревшими торгашами, дабы выбить почву из под ног мелких лавочников и киосочников – истребить конкуренцию. Но в деревнях, где по 10 – 40 дворов, магазин держать, тем паче строить, сегодня не выгодно, а оставшиеся от «советов» магазинчики по площадям не дотягивают. Вот и пьёт нищий народ, не дешёвую водку а «пушистик», да жиреют гонящие опасный суррогат, не плотящие налогов, заезжие брюнеты – коммерсанты.
Но зато, наши доблестные органы ловко ловят ЭКСТРЕМИСТОВ.
Переезд
Но хватит и маленькой толики картины окружающей действительности. Вернусь к самому дому, простите, к «шикарным апартаментам агитатора националиста».
Ещё одной проблемой дома, было то, что хозяева участка менялись, а документы нет. Человек, построивший дом, не был его хозяином, документов на дом и, соответственно, на строительство не было…
Люди разные. Лет прошло много. Надо было, как сегодня говорят – всё срастить. Риск был великий – потерять квартиру и не купить дом. Юристы и риэлтеры брали за услугу 5000 долларов, но как отдать такие деньги, когда каждая копейка на счету? Сам взялся. Нашёл всех «хозяев». Обложился безграмотными доверенностями и, простояв 5 месяцев в очередях, оформил дом к покупке. Квартира была продана, в этот же день был оформлен дом на мою маму (она ведь была и хозяйкой бывшей квартиры). Землю удалось оформить ещё через четыре месяца, уже живя в доме.
В день покупки, в самой маленькой комнате дома, оконщики ставили окна.
После массы мытарств, в десятом часу вечера, одновременно с моим приездом, машина привезла из бывшей квартиры нехитрый скарб и я начал новую жизнь, в огромном разрушенном доме с единственным окном, без дверей и ворот…
Первым знакомым на новом месте, стал двадцатитрёхлетний деревенский Женька (это его отец повесился этим августом). Он был допущен в дом. Остановился возле календаря с кадрами из фильма «Семнадцать мгновений весны». На обложке красовался крупным планом Штирлиц, в эсэсовской фуражке, в кожаном плаще с повязкой. Ниже шёл коллаж – флаги, марши, горящая рейхсконцелярия… Женька молча, с минуту всматривался в лицо групенфюрера, а потом небрежно произнёс – я тоже хотел стать милиционером, но меня не взяли…
Теперь вспоминая этот эпизод, я думаю – зря его не взяли, мог бы быть хорошим специалистом в отделе по борьбе с экстремизмом.
Всё это можно описывать очень долго, скажу проще – первую зиму я прожил без электричества, без отопления и без окон… Температура в доме, была, минус 6 градусов.
Всё делал своими руками. Делал то, что ни когда в своей жизни делать не приходилось. Сразу ни чего не получалось – матерился, швырял инструмент и пинал мешки… Но одна, простая мысль, не давала сдаться – как это я, здоровый мужик, с высшим образованием и не смогу сделать работу которую делают алкаши?
И я, её просто делал. Сейчас смешно вспоминать об этом.
Денег катастрофически не хватало, экономил на всём, даже леса вокруг дома поставил в одну доску. Десантник я никакой, боюсь высоты, но пришлось шпаклевать стены на высоте 12 метров стоя на одной доске без ограждения, а как по-другому? Услуга эта стоила 90 000 рублей за одну стену, и я всё делал и делаю сам…
Выбирая дома, я изучал массу документов о местности, на которой они расположены. Выбрав этот дом, я знал, что на 2017 год запланировано строительство моста эстакады, что приблизит дом к городу, ближе, чем многие нынешние элитные коттеджные районы. Но, переехав в него, получил подарок от Путина, в связи с проведением саммита АТС, мост должен быть сдан к 2012 году.
Штурм
Одним из тяжёлых моментов жизни в доме, было 4 ноября 2007 года, когда деревня, в день «Русского марша» была оцеплена милицией. На деревню в 18 домов, было задействовано 50 «омоновцев» по кущам, и ещё куча милиционеров в самой деревне. Менты науськивали народ против меня и говорили, что устроят деревне «п…….ц», за моё проживание здесь. Сокрушаясь, выли какие-то пьяные бабы, им вторили собаки…
На огороженном участке уже стояли ворота, в два часа ночи, после отъезда милиции, начался штурм дома озверелой толпой. Для полноты картины в их руках не хватало только факелов…Приехавшие ко мне ребята из Хабаровска, так и не попавшие на «Русский марш», проведя это время в милиции, взволнованно предвкушали кровавую битву… Впрочем, в такие минуты во мне что-то пробуждается, так что конфликт был быстро улажен, я вышел на балкон и нашёл доходчивые слова, – послал всех туда, куда им было привычно. Штурм провалился. Все тихо разошлись…
Цена земли, цена людей
Дом сблизил меня с интересным человеком, уникальным «сумасшедшим» (в хорошем смысле), немцем, анархистом из Гамбурга и отличным каменщиком. Во Владивосток он попал добровольно, из любви к прекрасному и религиозных побуждений, увидев фото старой городской лютеранской кирхи. Раньше в ней был музей военно-морского флота, потом её передали лютеранам, и он приехал её восстанавливать. У него я научился делать кирпичные подоконники, узнал простые, но не ведомые у нас секреты строительного дела…
Я хотел огромный камин из дикого камня, а он пообещал мне его сделать. Потом оказалось, что каминная труба очень узка, сделать камин больший, чем декорацию или без дымососа невозможно. Но не таков был этот урождённый фриз, он сделал обещанный камин, с большим, двухступенчатым дымосборником и отличной тягой. Работал парень четыре недели, каждый вечер пальцы в кровь стирал, «витаоном» смазывал и с утра опять за работу.
Более всего немец был удивлён нашими ценами на землю. Говорит, в Германии, дороже 2 тыс. евро за сотку, земли нет. Разве только на острове для их олигархов в северном море, это вроде нашей Рублёвки.
А в России? Где-то, далеко, далеко… в 50 км от Владивостока, «у чёрта в заднице», без электричества и дорог, цены на землю выше, чем в 20 км. от Гамбурга. Это ли не парадокс? В отличие от, более переселённых США, или той же Белоруссии, получить землю бесплатно, у нас, нереально. Фактически и законодательной базы под это нет. Но есть чиновники, я строю дом, живя в нём, я знаю, что это за звери такие…
Население Приморья сокращается на 30 000 человек в год. Население Дальнего востока сократилось за 10 лет на четверть…. А цена на землю…на пустую…разорённую землю, где на километры не души вокруг, цена эта выше, чем в переселённом Евросоюзе. Бред!
Поэтому я категорически не согласен с новым земельным кодексом!
Дайте людям землю! Боитесь махинаций с землёй? – запретите продавать её первые десять лет. Конфискуйте её обратно, если за первые пять лет, получатель не построил пригодного для жизни жилья на ней и не переехал туда жить. Всё это решаемые вопросы юриспруденции, только решать их ни кто не хочет. Нашим властям не нужны независимые, уверенные люди. Нашим властям нужна борьба с экстремизмом! И миллионные вливания денег налогоплательщиков в это «святое дело».
Немец был не только анархистом, но и убеждённым пацифистом, членом антифашистского комитета Гамбурга. Живя в России с перерывами 9 лет, он полюбил нашу страну и наших людей, за исключением чиновников, строителей и нескольких этнических групп, в присутствии которых даже отказывался работать. Семь лет он, человек принципиальный, пытался без взятки получить российское гражданство…Устал человек. В последний раз, я поехал с ним. В помещении напоминающем кассы вокзала, битком стояли люди. Люди это были не наши. Внешность, говор, манеры…Нет, пожалуй, на фоне этих гостей, немцы много роднее и ближе… Фриз посмотрел на меня и спросил – Сергей, что это? Почему об этом не пишут? Чем они лучше меня? Почему им дают гражданство, а мне – нет?
Он уехал. Навсегда. Равных ему специалистов, на пространстве от Владивостока до Москвы, точно нет… За то есть «экстремисты»!
Живя во всей этой красоте, во всей этой жути и аду, я впервые понял, что такое настоящая, человеческая зависть. Зависть, которую невозможно скрыть. Зависть маленьких людей, которые не способны в своей жизни, совершить ни какого поступка. Даже ради себя самих. И чем больше дом превращается в дом, тем больше и злее становится эта зависть к человеку, который выпал из системы, но остался человеком с интересной и разнообразной жизнью, да ещё и быстро перепрыгнул на вышестоящий материальный уровень. Впрочем, дом это недвижимый капитал. Продавать его ни кто не собирается.
Обыск.
Родители у меня пожилые, малоимущие пенсионеры, переехали в новый дом не сразу, через девять месяцев. К этому времени были поставлены все окна, сделан водопровод, с гигантскими проблемами электрика, отопление и т.д. и т.п.
Участок был обработан, практически их усилиями. Были посажены саженцы и огород. Друг подарил петуха. Соратник, часто бывающий, по долгу службы в далёких деревнях, привёз по дешёвке, курят и трёх уток – с этого началось хозяйство. Отец, страстный голубятник перевёз из города пару больших железных голубятен. В одной увеличил он своё голубиное поголовье, другую переоборудовали под птичник.
Работая по дому днём, и особенно много в сезон (летом), вечер я посвящаю себе, чтению, своим делам и «Русскому клубу». Спать я привык ложиться очень поздно, а встаю в районе 9 – 10 часов. Зимой график меняется, но не намного.
Это августовское утро мало отличалось от остальных. Лёг в 4 утра. В восьмом часу, постучалась мать, уже мать экстремиста… Серёжа, к тебе ребята приехали…- Какие ещё ребята? Мои «ребята» ездят, по предварительному звонку. Поди, скажи – нет меня.
«Ребята» показали корочки и бумажку на обыск, сказали, моё отсутствие картины их действий не меняет, не пустят добровольно – зайдут и так.
Ни какого официального уведомления, о возбуждённом против меня уголовном деле по 282 статье, я на тот момент не получал. Звонков из прокуратуры, имеющей мой телефон, не поступало.
Всё что я знал, на тот момент, что ещё 12 февраля, в прокуратуру Владивостока из Хабаровска уже поступал меморандум, с грифом совершенно секретно, копий не снимать, за подписью и.о. начальника 10 отдела центра по противодействию экстремизму ОРБ ГУ МВД России – Простакова В.А.
Знал я, и имена секретных агентов управления – «Мясо» и «Агента А». Как материалы оперативной работы, донесения их ни чего не значили, больше напоминая, отписки в деле, с целью создать видимость работы…
Тогда, в феврале, приезжали крупные парни из Хабаровска, с надеждой закрыть меня в следственный изолятор. Возили в нашу прокуратуру, долго мурыжили. Опрашивали кучу народа… Экспертиза была, моей речи… Я всё отрицал, следователь предложил поставить видеозапись с оперативной съёмкой моего экспромта прослушать (выступаю я всегда без бумажки и предварительной подготовки, как и все наши ребята, чай не единороссы). Что-то случилось с компьютером у следователя – не пошла запись…
Потом был допрос в бывшем Владивостокском РУБОПе, каковой теперь отдел по борьбе с экстремизмом. Там было двое местных сотрудников и один Хабаровский, как я понял – ФСБшник. Расклад ведения перекрёстного допроса был жёсткий. Маты допускались с обеих противостоящих сторон. Меня спросили – раз мне здесь (в стране) так всё не нравится, почему бы мне не уехать отсюда? Я ответил. Но вопрос мне показался необычным, новым, для данной среды. Собственно говоря, меня всегда настораживает не то, что страшно, а то, что необычно…
Опера опять припёрли меня к стенке цитатами из моего выступления на митинге. Я не сдавался, тогда они решили, как и в прокуратуре, включить мне видеозапись. Странно, у них тоже возникли технические проблемы с просмотром – запись не пошла. Злой оперативник задавал вопросы, среди которых меня заинтересовал своим повторением один вопрос, уже услышанный мною ранее в прокуратуре – что будите делать, если прейдут китайцы? Этот же вопрос повторит мне и новый следователь прокуратуры, уже через полгода, по моему новому делу. Такое впечатление, что только я мешаю этим китайцам прийти…
Тогда всё завершилось благополучно. Кажется, материалы той экспертизы канули в лету…
А теперь в дом входили чужие люди с ордером на обыск…
Простаков из Хабаровска, с ним трое. Странные люди. Усердные. Брюки из толстого шёлка, узконосые нечищеные туфельки, а-ля казачки… копались в вещах, говорили, что государевы люди… Какого ещё, к чёрту, государя? Перерыли всё, кур наседок распугали!
Конфисковали 209 компакт дисков, многие из них были не подписаны и я предложил подписать каждый из них отдельно и включить в опись, мне в этом было отказано, так же было отказано и в том, что бы опечатать каждый диск отдельно… Сказали просто – будешь вести хорошо, получишь три года условно.
Приехали на «Жигулях», видите, говорят – мы ездим на Российских машинах, и поехали, наводить жуть по деревне, своими расспросами обо мне.
Допрос
Потом был допрос, следователь был новый молодой парень, вёл себя вежливо, участливо. Первая мысль – мягко стелет… Предупреждает, что по неявке по повестке, может изменить мне меру пресечения, вместо подписки о невыезде, закрыть в следственный изолятор.
Денег у меня нет, живу натуральным хозяйством, говорю, что защищать себя буду сам. Он в ответ, ну что вы, у нас есть очень профессиональные «государственные» адвокаты, люди опытные, надо отбросить предрассудки. Я соглашаюсь попробовать, что это такое, этот адвокат. Приезжает парень, так себе, сокрушённо и сочувственно расспрашивает о деле, всё время пытается, в разговоре вывести меня на антисемитизм. Я от таких бесед ухожу.
Основной вопрос на этом допросе – главный лозунг митинга? Отвечаю – так его и на фото в интернете прекрасно видно – «Человеку нужен свой дом, а у дома, что бы рос сад, а у сада, чтоб бегал сын, а у сына, что бы был брат»
Первый допрос закончился ни чем, сказал всё, что говорил и раньше. Адвокат, как и я, подписал протокол.
На следующий допрос следователь меняется на «старого», того, что опрашивал меня весной. Он извиняется и говорит, что сегодня допроса не будет, вот вам повестка на завтра к 11 часам. Я еду домой. 250 рублей потраченных на поездку в прокуратуру как не бывало. В тот же день, в 23 часа, с телефона прокуратуры звонит следователь, опять вежливо извиняется, говорит, давайте перенесём допрос на 14 часов, адвокат предупреждён. Я согласен. Ложусь спать, вспоминая о предупреждении первого следователя о неявке, делаю логический вывод – повестка выписана на 11 часов, а мне предлагают приехать к 14 часам… Чётко осознаю – надо ехать к 11 и переписывать время повестки, иначе упрячут меня в изолятор, а в деле такого накрутят…
Как я и предполагал, адвокат предупреждён не был, тоже приехал к 11 часам, очевидно, зафиксировать моё отсутствие…
Собственно адвокат этот, как я и думал, не помогает, а топит. Топит не напрямую – тупо молчит весь ход следствия, кивает следователю, соглашается со мной…. Его единственная задача подписывать протоколы. А коли «адвокат» подписал протокол, показания уже менять нельзя…. Какие тут показания? На дворе август, выступление было 4 ноября! Всё экспромт! Ни слова по бумажке… Можно, что-то забыть, если не смысл, то отдельные обороты речи.
Следователь непоколебим, на все мои требования показать мне, в чём меня обвиняют, моё собственное выступление или экспертизу отвечает отказом, говорит – имеет на это право, но показывать не будет! Говорит это у него тактический ход такой! Адвокат с ним соглашается!
На какой хор мне такой адвокат? Ни когда не берите «государственных» адвокатов, даже если вы юридически малограмотны, всё равно отказывайтесь от них!
Я сделал вывод, в России, так много приговоров, по самым плёвым делам, заканчиваются зоной, для обвиняемого, по вине адвокатов… На хорошего требуется много денег, денег нет. Люди простые соглашаются, на услуги подставного, а он всегда работает на систему – против них.
СМИ в заказном деле
Уведомление о возбуждении против меня уголовного дела я получил, через день после обыска.
Я к процессу готов не был. Стройка, куры, утки, рыбалка, картошечка….Человек вдали от мирской суеты. Даже компьютер продал, за день до обыска, каким-то бичам, урожай навоза подсчитывать…
И вдруг такое! Весь интернет, почти сотня новостных сайтов, приписанных к далёким друг от регионам, публикуют мало интересную, массовому читателю, информацию о заведении в приморье дела по 282 статье. К чему бы это?
Замечаю ещё один важный факт, с полсотни сайтов публикуют мои фотографии… Откуда эти люди могут знать что это я? Все эти фото взяты с новостных репортажей о «Русских маршах» в Владивостоке. Ни на одном из них нет подписей под фото, о том, что это я, сработал принцип молчания, дабы даже антирекламой не прославить. В телеинтервью, картинка с моим выступлением всегда подписывалась как «член «Русского клуба» – ни фамилии, не должности…умолчать.
Откуда эти люди, перепечатывающие информацию о моём уголовном деле, одновременно получили мои фотографии, зная конкретно, что на них именно я? Они что все направляли запрос в новостные инетагенства Владивостока, с просьбой указать на каких фотографиях изображён я? А те в ответ напрягали фотографов и корреспондентов – уточните кто из изображённых Карнаух? Чушь собачея!!!
Всё вышеизложенное недвусмысленно даёт понять – процесс заказной! Решение об его пиаре через инет СМИ было принято заранее и хорошо подготовлено.
Следующим шагом власти стал телерепортаж «5 канала» С-Петербурга. Сюжет достойны показа на факультетах журналистики в вузах – не слова правды!
При демонстрации отрывка, грубо выдранного из моего выступления на митинге, лжецы пустили в левом углу экрана подпись – оперативная съёмка. Далее идёт видеоряд с какими-то пацанами избивающих кого-то или дерущихся друг с другом, на всё это наложена неизвестная мне мелодия, с текстом – «все, что мы есть, это тотальная война!». Подытоживая видеоряд, корреспондент заявляет, идеология Клуба проста – «кто не такой как мы, тот против нас». Как будто Клуб организован какими-то перезрелыми подростками алкоголиками, а не солидными взрослыми людьми с высшим образованием и учеными степенями. Между тем, организация, имеет свой устав и программу – разработанную и принятую на Съезде Клуба. Программу, некоторые положения которой, сегодня звучат даже из уст федеральных чиновников, высокого уровня. Так, например, идея пункта № 21 – «Мы за введение крупных единовременных выплат за рождение ребёнка. Предоставление крупного государственного кредита молодым семьям под рождение детей. Погашение 20% кредита с рождением каждого ребёнка (таким образом, с рождением 5-го ребёнка, семья освобождается от всей суммы выплат)», практически в этом же ключе была недавно озвучена губернатором Амурской области – Кожемяко, на встречи с президентом РФ, по вопросам молодёжной политики.
В качестве моего дома «на берегу моря», исходя из логической канвы репортажа, был показан Хабаровский пакгауз на берегу Амура, действительно трёх этажный, но площадью в несколько километров. В репортаже было сказано, будто я обещал соратникам, за верную службу, из «Русского клуба» участки земли у моря. Что является несомненной ложью, и наветом на борьбу «Русского клуба» с «Земельным кодексом РФ», за право граждан РФ на бесплатное получение земли в собственность под строительство дома и ведение приусадебного подсобного хозяйства. Равно как и на борьбу с бюрократическим чиновничеством и коррупцией, мешающих людям построить собственный дом, что бы стать менее зависимыми от власти общества потребления.
В доказательство экстремизма «Русского клуба» показаны удостоверения исключённых, либо вышедших добровольно из Клуба людей (это ясно по тому, что даты выдачи удостоверений 2 – 4 летней давности, и нет другой причины хранить их, кроме как на перепечатку вкладышей дорогих обложек). Примечательно, во время их показа говорят о скинхэдах и демонстрируют удостоверение 70 летнего деда в толстых очках, с окладистой бородой. Там же говориться «однако содержание газеты, которую издавал «Русский клуб» говорит само за себя» и демонстрируют газету с фото детей и заголовком – «Дети наше будущие!». Из чего очевидно, что в стране, где население сокращается на 800 000 человек в год (несмотря на приток эмигрантов и высокую рождаемость их) для кого-то, весьма высоко стоящего, проблемы детства, материнства и рождаемости в России, вполне осознано являются экстремистскими, прямо как для создателей гиммлеровской программы «Ост».
В показанном сюжете говориться о том, что в «Русский клуб» вошли и «так называемые скинхэды…». На этом запись обрывается. Хотя в оригинальном выступлении говориться о вреде скинхэд субкультуры для национально-патриотических политических движений России. О том, что большая часть «скинхэдов» уходит из поля гнилой английской субкультуры в область здоровой национальной политики.
В сюжете показано и выступление начальника 10 отдела центра по противодействию экстремизму ОРБ ГУ МВД России – Простакова В.А. Лицо его для солидности сделано неузнаваемым – размазано пикселями. Он говорит, что я, Карнаух Сергей, в своём выступлении – «предотвращал засилье жителей северного Кавказа на Дальнем востоке». Почему Простаков констатирует как факт, это засилье мне отчасти понятно, но при чём здесь бедные жители именно северного Кавказа? С осетинами, абхазцами, рутулами и многими другими у меня ни когда не было напряжённых отношений. Впрочем, как и грузинами – в детстве мне не мало времени пришлось провести на Кавказе, и среди друзей, мальчишек грузинов мне не попалось ни одного «гнилого». В отличие от русских «друзей» – юристов и судей из Владивостока, которые, узнав о моём деле, сдрейфили и сказали, что дело заказное бороться бесполезно. Какой судья захочет лишаться работы, у всех семья, дети? Ему ведь просто скажут – парень здесь тебе не Гаага, в демократию решил поиграть? Так что делать, что-либо бесполезно, тебе же сказал Простаков – дадут три года условно.
У «5 канала» свой корреспондент в Хабаровске, он присутствовал на пресс-конференции ГУ МВД по ДФО, имел на руках пресс-релизы, взял интервью у Простакова и пустил в эфир оперативную информацию его отдела. Телеканал, вещающий на всю Россию, вместо слова Владивосток, употребил – Хабаровск, моя фамилия не столь редкая, была намеренно искажена, вместо Карнаух, сделали Корнаух. Зачем?
Ответ прост. Новость нужна была для создания негативного общественного мнения в преддверии моего, а в целом и будущих подобных процессов. Равно как и показ, широким кругам «федералов» бурной деятельности борцов с экстремизмом. Изменение буквы в моей фамилии и названия города в начале репортажа этому не препятствовало. Но препятствовало моему ознакомлению с насквозь лживым репортажем при поиски информации об озвучивании процесса в сети интернет (через поисковик). Поскольку репортаж насквозь лживый, боятся иска.
Фактически наши СМИ, лишний раз подтвердили свою зависимость от власти и власти силовых структур.
РУБОП – отдел борьбы с экстремизмом
Огромный отдел по борьбе с организованной преступностью, фактически весь стал отделом по борьбе с экстремизмом. А раз отдел такой большой, значит, экстремистов надо откуда-то взять? Иначе как оправдать свою работу? Как получать звания и погоны?
Теперь у борцов стала дилемма: с одной стороны экстремисты нужны, с другой – если молодняк в ботинках сразу весь пересажать, откуда ещё брать экстремистов?
А тут новая головная боль – «Русский клуб» который и без того как кость в горле, и митинги устраивает, газеты выпускает, в выборах участвует и т.д и т.п. берёт под своё крыло молодёжь, выводя её из скинхэдов. Это что получается? – Не будет больше скинхэдов! А будет серьёзная, жёсткая, политическая работа для молодёжи.
Тут «Борцы с экстремизмом» решили убить не двух, а четырёх зайцев сразу!
1) Не просто уничтожить «Русский клуб», объявив его экстремисткой организацией на территории РФ, а подвести под него сеть боевых организаций по всем городам Дальнего востока! («хорошо бы сюда ещё и шпионскую сеть подтянуть» – вспомните недавний фильм «Когда растаял снег»).
2) В тяжёлое для власти время, мирового кризиса, и внутренних проблем, устранить политического конкурента, подлинно народную, растущую снизу из провинции организацию.
3) Получить за это громкое дело новые погоны, звания, деньги и почёт.
4) Сохранить на улицах стада пацанов режущих гастрбайтеров. Желательно, что бы они использовали гитлеровскую символику, мягко говоря, непопулярную у избирателя. Это в свою очередь позволит не один год, кормится и получать звёзды на погоны и иметь чистое поле для предвыборных махинаций.
Оперативная работа полностью надумана и имеет целью лишь показать вышестоящему начальству кипучую деятельность – нарыть там, где ничего нет. У меня сложилось мнение, что копают под меня невежественные люди с ограниченным, узким кругозором. В 90 – е годы, мне приходилось работать под руководством и в паре с А.П. Вадильевым, вот это был специалист! Там у них, в Хабаровске, процветает гопота и рекет как в 90-х, киоска хлебного открыть нельзя, явления жуткие, во Владивостоке давно забытые. А они у нас экстремистов решили поискать! – шпыняют нашу прокуратуру, подавай им экстремистов!
«Русский клуб» укомплектован прекрасными умными людьми, в Клуб входят не только инициативная молодёжь, но и известные писатели, композиторы, академики и доктора наук, вот «ребята» в погонах и задумались: «Упрячем их лидера, вырвавшегося из системы – всё и развалится», – но они ошиблись – резонанс будет огромный…
«Наши мёртвые нас не оставят в беде, наши павшие как часовые…»
В «Русском клубе» убито 5 человек, самых ярких активистов и членов совета Клуба. Но, раскрытие этих убийств не интересует власти, они копают под нас, нас называют экстремистами, когда настоящие экстремисты и убийцы ходят на свободе. Наша деятельность честна и открыта, посадив нас проще сделать карьеру, чем на раскрытии серии зловещих убийств.
Где убийцы Александра Рудольфовича Артемьева? – доктора исторических наук, зам директора Института истории и археологии и этнографии Дальнего Востока ДВО РАН. Пламенного патриота столько сделавшего для России, для Приморья, известного во всём мире археолога, одного из учредителей и члена Совета «Русского клуба».
Артемьев раскопал Албазинский острог, похоронил по христиански его защитников и доказал, что это русская земля. Артемьев всегда стоял на позиции самобытности приморских территорий, которые никогда не были китайскими, как сегодня это пытаются преподнести. Где убийцы?
Артемьеву «повезло» у него была пуля в сердце, которую он не мог выпустить сам. Иначе его смерть так же назвали бы самоубийством, как смерть Александра Щурова – у парня были разбиты все руки и кровоподтёк во всю грудь, но в акте патологоанатомов это не значилось. Всё решили спустить на тормозах спецы в погонах, так как ни кто не захотел отвечать за пропажу материалов представляющих огромную научную и военную ценность.
Андрея Анатольевича Евсеева знало полгорода, он создатель и редактор многих известных газет края. Всю свою жизнь во Владивостоке, этот простой брянский парень писал замечательную книгу о русской культуре, о славянских древностях. Человек широчайшего кругозора он пропал без вести, и ведь всем ясно, что он убит. Книга бесследно исчезла, человека нет, а следственные органы надумали причиной его исчезновения чьё–то решение завладеть его квартирой, глупее версию не придумать, как будто он спившийся люмпен, а не известный журналист и редактор.
Сергей Лантвоёв сам приехал в Русский клуб из Уссурийска, активно включился в работу и предложил свои связи и финансовую помощь, но был расстрелян, на ступенях арбитражного суда Владивостока.
На квартире профессора Бориса Ивановича Бессонова зародилась сама идея «Русского клуба», он и предложил его название, там же проходили первые собрания. Профессора зарубили топором в подъезде…
Теперь кучка «матёрых» вершителей правосудия решила выполнить команду по выявлению экстремистов. Собранные ими материалы апофеоз невежества и беспринципности. Схватка впереди. Посмотрим, как будут вести работу наши независимые судьи, понять их можно, не очень то им хочется терять свои оклады и пенсии в 50 000 руб. в месяц.
Завтра очередной допрос. От «адвоката» я отказываюсь. Защищать себя я буду сам.
Сергей Карнаух, «Русский клуб»
г. Владивосток
Газета “Речь КДП” № 2 (2)