Уже тысячи раз в СМИ и по центральному телевидению говорили, что ЕГЭ дает стране малограмотных людей. Ну а «Васька слушает, да ест!»

Прижатые к стенке сторонники ЕГЭ нагло лгут, что сей тест позволяет поступить в любые вузы детям из отдаленных сел наравне со столичными школьниками.

Только почему министерство образования и «органы» преследуют городских детей, отправляющихся доучиваться в 11-м классе и, соответственно, сдавать ЕГЭ в деревню к бабушке? Неужели никто не понимает разницу в системе слежки за школьниками, сдающими ЕГЭ в селе Простоквашино, кавказском ауле и в Москве? Сколько случаев, когда сами преподаватели диктовали школьникам решение задач.

Почему и как в МГУ оказываются люди из аулов с отличными результатами по ЕГЭ и нулевыми знаниями? Из-за этого в МГУ и ряде других вузов ввели «внутренний экзамен».

Не пора ли понять, что учиться в Москву и Петербург должны ехать только очень (!) одаренные и увлеченные наукой дети. Это в интересах жителей столиц, деревень и аулов, и государства в целом.

Выявить одаренных детей не так уж сложно. Для этого уже давно используются олимпиады, а сейчас появилась возможность связи по Интернету кафедр вузов с одаренными детьми, и т.д., и т.п. Те же кафедры могут рассматривать научные работы, написанные школьниками, включая материалы по программированию, и многое другое.

Что же касается детей со средними способностями, то им стоит порекомендовать поступать в свои областные вузы, если там обучают тем же специальностям, что и в столицах.

Зачем девочке из Якутии или Урюпинска ехать учиться в педагогический или медицинский институт в Москву, когда она может сделать это с тем же успехом у себя дома? Не пора ли в вузах при равных баллах отдавать предпочтение абитуриентам, проживающим в той же местности?

Недавно официально объявлено, что только треть выпускников государственных вузов работает по специальности. А вот число иногородних, поступивших в московские вузы и любой ценой закрепившихся в столице, является государственной тайной особой важности.

Дело дошло до того, что депутат от «Единой России» Сергей Вострецов внес в Думу проект закона о принудительном распределении выпускников вузов. Каким местом думал Серёжа? Принудительное распределение не предусмотрено Конституцией РФ. Да и что он будет делать с выпускницей вуза, за пол-литра забрюхатевшей, дабы не уезжать из Москвы?

На взгляд автора, в школе должны проводиться только устные экзамены, где школьник общается с живым человеком. В крайнем случае, если он сдает письменный экзамен, он должен иметь право защитить свою работу в беседе с преподавателем, точно так, как защищают дипломы и кандидатские диссертации.

В РФ существует немерено вузов, где конкурс близок к нулевому или вообще недобор. И пусть там ректоры сами решают, можно ли набирать абитуриентов по результатам школьных экзаменов.

В нескольких же десятках престижных вузов (МГУ, Иняз, МГИМО и т.д.) обязательно должны быть гласные внутренние экзамены. В ходе этих экзаменов за каждым абитуриентом и преподавателем должны следить несколько видеокамер. А их изображения в режиме реального времени должны передаваться в актовый зал, где сидят родители и друзья абитуриентов. Запись процесса приема экзаменов должна предоставляться абитуриентам или его родителям по первой же просьбе.

Технически сделать это крайне легко и дешево. Только таким способом можно обеспечить равные права для поступления сына столичного бизнесмена или чиновника и крестьянского сына из села Простоквашино.

К сожалению, среди готовящих вопросы ЕГЭ у нас много дураков. Вот, к примеру, вопрос по физике: «Грузик, прикрепленный к вертикальной пружине, проходит положение равновесия. Возрастает или убывает потенциальная энергия?» На устном экзамене школьник ответит: «Если пружина жесткая, а смещение малое, то потенциальная энергия увеличивается, а если пружина слабая, а смещение большое — уменьшается, поскольку тут превалирует не энергия сжатия, а энергия поля тяготения». А на ЕГЭ он должен выбрать одно слово: «уменьшается» или «увеличивается».

А с историей на ЕГЭ, как и во всей стране, у нас полнейший бардак. Нынешняя история — это мешанина советских, либеральных и монархических мифов. «Был ли Николай II «кровавым» или святым?», «Кто выиграл сражение при Бородине?» Бардак даже с датами. Так, наши историки называют с десяток дат начала Гражданской войны — от отречения царя до мятежа белочехов.

В такой ситуации любой тест «да — нет» является издевательством над школьником. Экзамен по истории должен быть только устным и только под объективами видеокамер. Оценка должна ставиться исключительно за знания событий и источников, а не за их политическую оценку. Если преподаватель снижает оценку школьнику за «идеологию» (мне самому в школе снижали за это), то преподаватель должен дисквалифицироваться минимум на 5 лет, а лучше пожизненно.

Мне периодически приходят письма из глухой провинции от ребят 14—20 лет. Из их рассказов и вопросов часто виден уровень дипломной или даже кандидатской работы. Ребята годами изучают городища, боярские усадьбы, историю речных пароходств и железных дорог своего края.

Увы, исторические кафедры университетов не жаждут общаться с такими ребятами. А хорошо сдать юным краеведам ЕГЭ по истории при сложившейся ситуации — шансов крайне мало. И их места на истфаке займут натасканные репетиторами дочки предпринимателей и космонавтов, которые никогда не будут работать по специальности. Разве что им предложат сразу стать директором большого московского музея.

Почему же система ЕГЭ «живее всех живых»? Так она — идеальная кормушка для наглых котов Васек, жиреющих за счет народа.

Вспоминаю эпизод 1999 года. В одном солидном московском издательстве напечатали мою монографию. В беседе с вальяжным редактором я поинтересовался, как у него обстоят дела с мафией? Ответ: «А каков тираж вашей книги? — 10 тысяч экземпляров. — Так кому вы на… нужны? У нас тут за год трех человек из-за учебников убили!»

Александр Широкорад, военный историк, писатель, публицист

Источник: Агентство СЗК