17 мая, день выхода очередного номера газеты “Слово”, — сороковины со дня ухода из жизни постоянного автора и друга газеты, выдающегося учёного-экономиста, члена Общественного совета «Слова» Георгия Николаевича Цаголова. Его последнее выступление на состоявшемся в Санкт-Петербурге V Международном экономическом конгрессе (СПЭК) «Форсайт «Россия»: будущее технологий, экономики и человека» было посвящено «четвёртой промышленной революции». Тезисы выступления Георгия Николаевича и легли в основу этой статьи, проект которой был завершен при поддержке Руслана Дзарасова.
В изданной в 1990 году книге «Эпоха мыслящих машин» американский изобретатель и футуролог Рэймонд Курцвейл предположил, что к 2020 году обычный персональный компьютер достигнет мощности, сравнимой с человеческим мозгом. К 2025 году появится массовый рынок гаджетов-имплантов, в 2031 году врачи напечатают человеческий орган на 3D-принтере, а к 2042 году потенциально добьются реализации бессмертия. Уже к середине XXI века небиологический интеллект станет неизмеримо более разумным, чем биологический, а Земля начнет превращаться в один гигантский компьютер. Затем постепенно этот процесс может распространиться на всю Вселенную. Сегодня такие сценарии с каждым годом кажутся менее фантастическими.
Термин «четвертая промышленная революция», или «индустрия 4.0» родился в 2011 году на Ганноверской ярмарке в Германии в рамках проекта немецкого правительства по компьютеризации промышленности.
В последнее время эта тема стала наиболее обсуждаемой на Всемирных экономических форумах в Давосе. Его основатель и председатель Клаус Шваб написал книгу «Четвертая промышленная революция», ставшую чуть ли не бестселлером. Напомним, какие были предыдущие три.
Первая длилась с 1760-х по 1840-е годы. Изобретение парового двигателя послужило толчком для развития машиностроения, железнодорожного транспорта, текстильной промышленности и других отраслей.
Вторая началась в конце ХIХ века и продолжалась до начала ХХ века. Благодаря распространению электричества и внедрению конвейера она привела к массовому производству.
Третья проявилась с 1960-х годов. Её называют компьютерной или цифровой революцией. Катализатором её стало развитие полупроводников, ЭВМ, сначала объемных, затем персональных компьютеров и сети Интернет.
Что же представляет четвёртая?
Её приверженцы утверждают, что пока мы стоим лишь на её пороге, или у её истоков. Как пишет Шваб: «Она началась на рубеже нового тысячелетия и опирается на цифровую революцию. Её основные черты – это «вездесущий» и мобильный Интернет, миниатюрные производственные устройства (которые постоянно дешевеют), искусственный интеллект и обучающиеся машины».
Согласно концепции «Индустрия 4.0» в ближайшем будущем технологии объединят цифровой мир с физическим. В развертывании «Индустрии 4.0» можно выделить три блока: физический, цифровой и биологический.
Физический блок включает беспилотные транспортные средства, трехмерную (3D) печать, передовую робототехнику и новые материалы. Помимо беспилотного автомобиля появились дроны, другие автономные транспортные средства, включая воздушные и морские суда. 3D-печать уже широко используется в производстве одежды и обуви, а также медицинских имплантов, способных адаптироваться к организму человека. Благодаря быстрому развитию робототехники взаимодействие человека и машин становится обычной каждодневной практикой.
Цифровая революция решительно меняет взаимодействие между отдельными людьми и учреждениями. Возьмем для примера цифровые платформы, которые ведут к «экономике совместного потребления». С помощью их миллионам людей теперь предоставляется свободное место в автомобиле, незанятая спальня в квартире и пр. услуги. Возникает вопрос: что является более ценным – владение платформой или базовым активом? Как подмечает один аналитик: «Крупнейшая в мире компания такси Uber не является собственником транспортных средств. Самый популярный в мире медийный собственник Facebook не создает контента. Самый дорогостоящий розничный продавец Alibaba не имеет товарного запаса. Крупнейший в мире поставщик услуг по временному проживанию Airbnb не является владельцем недвижимости».
Мостом между физической и цифровой реальностью служит так называемый Интернет вещей. В нем компактные и «умные» датчики устанавливаются повсюду, и миллиарды устройств по всему миру, включая телефоны, планшеты и компьютеры, становятся объединёнными сетью Интернет.
Инновации в биологической сфере особенно впечатляют. Организм человека содержит генетическую информацию, зашифрованную в молекуле ДНК. Последнее время достигнут значительный прогресс в секвенировании – тестах для определения генетических повреждений (мутаций). Секвенаторы нового поколения уже способны за несколько часов определять полную структуру генома человека. Знание генетического состава опухоли позволяет врачам принимать решения о способах лечения многих заболеваний.
Возможности биологической инженерии обеспечили создание генетически модифицированных растений или животных. 3D-производство может сочетаться с генным редактированием для производства живых тканей — «биопечать». Упрощение высокоточных манипуляций с геномом человека, взятого у жизнеспособного эмбриона, говорит о том, что не за горами появление спроектированных младенцев, обладающих конкретными качествами или устойчивостью к определенным заболеваниям.
По подсчетам экспертов Всемирного банка, внедрение «Индустрии 4.0» вызовет прирост мировой экономики на 30 трлн долларов. А какая роль будет отведена России в этом глобальном тренде?
Доля России в мировом производстве и экспорте хай-тек продукции в последние годы колеблется от 0,2 до 0,3%. Если глобальный рынок высоких технологий возрастет в ближайшие 5 лет с 3 до 10–12 трлн долл., в 4 раза, а объем рынка энергетических ресурсов увеличится в то же время с 0,7 до 1 трлн долларов, то есть всего лишь в 1,4 раза, то произойдет масштабное изменение соотношения высокотехнологического и энергосырьевого рынков с сегодняшнего 4:1 до 10:1. В результате этого положение России на мировой экономической арене в случае сохранения нынешних реалий существенно ослабится.
Есть ли у России реальные возможности перескочить в Индустрию 4.0? Разумеется, российские власти не остались в стороне от т.н. цифровой революции и объявили, что самым перспективным разработкам будет обеспечена материальная поддержка. Принято считать, что первый успех нашей страны в области цифровой революции связан с инициативой двух крупных отечественных компаний Ростелекома и Роскосмоса. Они организовали Ассоциацию по содействию развитию промышленного интернета. К ним относился, в частности, беспилотный коммерческий транспорт. В 2016 году на XV Международном инвестиционном форуме в Сочи был торжественно представлен беспилотный «смартбус» Matrёshka. На следующий год правительство одобрило выделение гранта в размере до 200 млн рублей на данный проект. Однако реально дело дошло только до выпуска четырех экземпляров беспилотника, которые переданы в Политехнический музей. Компании-партнеры инициатора проекта — компании «Волгобас» — подали на него в суд из-за возникшего финансового конфликта. Похоже, что это ещё один громко разрекламированный проект, которому не суждено осуществиться.
В начале 2017 года наше правительство также утвердило Национальную технологическую инициативу – программу «Технет». Она ставит целью создание условий для достижения глобального технологического лидерства России к 2035 году. Была принята так называемая дорожная карта — проект по расширению роли РФ на глобальном рынке этих услуг с 0,28% до 1,5%.
Однако внушает тревогу тот факт, что расходы на исследования и разработки, осуществляемые в нашей стране, до сих пор не превышают 40% от уровня 1990 года. На 10 тысяч занятых в России приходится лишь 50 человек, работающих в сфере НИОКР. В Израиле эта цифра составляет 174 человека. Доля финансирования науки в ВВП нашей страны составляет 1,1%. Между тем, лидеры научно-технического прогресса выделяют на эти цели 2—4% ВВП. В расчете на душу населения по данному показателю мы занимаем далеко не почетное 35-е место в мире. По данным ВШЭ, лишь 0,6% выпускников российских вузов идет в исследовательскую область. Стоит ли удивляться, что каждый третий научный работник в России уже достиг пенсионного возраста, а доля ученых Академии наук старше 60 лет достигла почти 40%. Зато мы продолжаем снабжать «первоклассными мозгами» заграницу — число высококвалифицированных специалистов, покинувших нашу страну, подскочило с 20 до 44 тысяч в 2013—2016 гг. Понятно, что эти процессы являются ярким проявлением режима «бюджетной экономии», с помощью которого наше правительство стремится преодолеть бюджетный дефицит. В данном случае ради текущей финансовой стабилизации приносятся в жертву наиболее долгосрочные факторы конкурентоспособности страны на мировой арене, по сути её будущее.
Глубинные причины нашего отставания от мира, совершающего невиданный технологический рывок, кроются в неэффективности бюрократическо-олигархического капитализма — того строя, который сформировался в России после «перехода к рыночной экономике». Рейдерство и коррупция здесь оказываются выгоднее инноваций и модернизации. Где столь широко разрекламированный Ё-мобиль Прохорова? Его нет и, как видно, не будет. Неспособность отечественного капитализма воспользоваться плодами четвертой промышленной революции — очередное свидетельство его исторической обреченности. Но это вовсе не значит, что обречено всё наше общество и для него нет места в технологическом завтра человечества. Обратим внимание на другие страны, совершившие переход от социализма к рынку по-другому.
В Китае симбиоз социализма с капитализмом вот уже на протяжении 35 лет показывает выдающиеся результаты. То же самое относится к Вьетнаму. А разве не социализированы и многие другие страны Азии, например, Индия, государства Европы и Латинской Америки? Во всех этих странах существует макроэкономическое планирование и не утерян централизованный общественный контроль над производством.
Разрушив «до основанья» плановое хозяйство, мы выплеснули с водой и ребёнка. Мировая практика показывает, что требуется не просто комбинация планового и рыночного регуляторов, а соединение преимуществ социализма и капитализма.
Наш путь — в сторону нового «интегрального общества». Его главной чертой является соединение социализма и капитализма. Общего блага и индивидуальных свобод. Именно так Россия сможет преодолеть тупики технологического отставания и зияющего социального неравенства. Сумеет осуществить прорыв в технологическое будущее, обеспечив своим гражданам достойную жизнь. И займет место в мире, подобающее великой державе.
Георгий Цаголов, профессор, д.э.н.
Источник – Слово