В 1995 году Николай Тихонович Аносов разошёлся со своей женой Аносовой Натальей Леонидовной. За два месяца до вынесения судебного решения о расторжении брака в двери квартиры, где проживали супруги, Наталья Леонидовна врезала новые замки, а её муж Николай Тихонович, как говорится, был выдворен за дверь.

В квартире, кроме разного имущества, оставались и две единицы, зарегистрированного на него огнестрельного оружия: винтовка МЦ-20-01, 20-го калибра, под № 1310, да двустволка ИЖ-43, 12-го калибра под № 00412. Оружие хранилось, как и подобает по правилам, в ящике-сейфе вместе с боеприпасами: порохом, дробью, гильзами и патронами. Сейф закрывался на ключ, который хранился в металлическом ящике, вмонтированном в мебельную стенку, также закрывавшуюся на ключ. При загадочных обстоятельствах ключ от ящика пропал со связки ключей сразу же при подаче заявления о разводе в суд.

Два раза приходил Аносов в квартиру — благо дочь Елена открывала ему двери, но оружие своё он так и не нашёл, поэтому, подозревая в краже жену, он 20.11.1995 г. обратился в опорный пункт милиции на Тимирязева 42 с заявлением о пропаже, которое принял, обещая разобраться, старший участковый А.И.Алиев. Через некоторое время, после волокиты и отсутствия каких-либо действий по розыску оружия, Аносов случайно встретил Алиева в аэропорту, и спросил, почему от него нет до сих пор ответа на заявление. Тот ответил, что у них в милиции боятся Аносову, потому что она работает в Областной прокуратуре начальником отдела по контролю за соблюдением законности в гражданском судопроизводстве, поэтому милиция тут ничего сделать не может.

Тогда Аносов 25.06.1996 г. написал новое заявление начальнику Кировского РОВД Н.Филину — ответа также не последовало. Не думал тогда Николай, что таких «новых» заявлений у него будет множество. Оружие — это не расчёска, не авторучка или какое-либо другое имущество. За его хранение установлена степень ответственности законом «Об оружии». А если оно попадёт в руки преступников, то тогда ему предъявят за то, что не так хранил.

Аносов даже однажды позвонил по домашнему телефону прокурору Иркутской области А.Н.Мерзлякову — непосредственному начальнику его жены, и попросил помочь ему, поговорить с ней по поводу возврата оружия и тот сказал, что непременно с ней поговорит. Через некоторое время он был на приёме у прокурора А.Н.Мерзлякова и тот выложил ему весь разговор с Аносовой, при котором та обещала, что «расставание с Николаем Тихоновичем будет цивилизованным».

Не смотря на то, что он написал несколько заявлений в милицию по поводу кражи оружия, его стали преследовать те же органы милиции. В связи с переездом на другое место жительства начальник МОБ Свердловского РОВД 26.05.1996 г. дал Задание своему участковому инспектору проверить Аносова на предмет хранения оружия уже в новой квартире. В Задании были поставлены вопросы о том, как характеризуется Аносов и члены его семьи, не привлекался ли он к административной ответственности, находится ли под следствием в настоящее время. К постоянным нервотрёпкам, доставляемым семье Аносова откровенным нежеланием сотрудников милиции разобраться по обстоятельствам фактов хищения оружия, находящегося теперь неизвестно где и у кого, добавились действия начальника МОБ Свердловского РОВД по принятию более жёстких мер к самому Аносову. 10. 01.1997 г. им было вновь дано задание участковому с приказом: «Изъять», и с сопроводительным текстом: «Нами проверяется в связи с хранением гладкоствольного оружия, разрешение просрочено, на учёт не встал, гр. Аносов Николай Тихонович…».

Но не только доставляли хлопоты Николаю милиционеры. Через некоторое время на него подала в Свердловский районный суд исковое заявление о разделе совместно нажитого имущества (а среди которого значились 3 ствола огнестрельного оружия) его, теперь уже бывшая, жена — Наталья Леонидовна. По словам Аносова это исковое заявление не было зарегистрировано в канцелярии суда и было подано с истечением срока исковой давности. К тому же взялась за его рассмотрение судья С.Ю.Кокарева, хотя это ей не поручалось руководством суда. По странным стечениям обстоятельств, Кокарева ранее работала вместе с Аносовой в системе прокуратуры Иркутской области и была её бывшей подчинённой, да ещё и хорошей подругой. Несмотря на то, что зять Аносова Г.В.Копченко дал свидетельские показания в суде о том, что после переезда на новую квартиру он видел вместе с вещами Аносовой завёрнутые в коврик торчащие стволы, суд не среагировал на это и признал оружие утраченным во время разъезда сторон.

В ответ на решение суда Аносов направил прокурору г. Иркутска А.С.Ковалёвой заявление, в котором указал: «При рассмотрении гражданского дела по иску ко мне Аносовой Н.Л. «О разделе имущества»… Свердловским районным судом под председательством Кокаревой С.Ю., материалы дела были фальсифицированы. При рассмотрении этого дела были нарушены статьи 17, 18, 19, 21, 23, 29, 32, 35, 40, 45, 46, 47, 49, 50 Конституции РФ, имели место нарушения свыше 15 статей ГПК РСФСР, нескольких статей СК, временных правил ведения делопроизводства в судах».

Не отставало и Следственное управление прокуратуры Иркутской области, которым была проведена «тщательная» проверка, и по её результатам был сделан весьма странный вывод о том, что «оружие Аносов мог вынести из квартиры сам». (дело № 80057).

Но Николай шёл параллельно и другим путём: По многочисленным его заявлениям начальником ГОВД г. Иркутска В.М. Юдалевичем было всё же возбуждено уголовное дело по краже оружия, но 2 февраля 1999 г. по нему было вынесено Постановление об отказе в возбуждении уголовного дела из-за отсутствия состава преступления, а самому Аносову было рекомендовано возникшие между супругами спорные взаимоотношения разрешать в порядке гражданского судопроизводства. В Постановлении были зафиксированы и показания Аносовой, заключающиеся в том, что «… какие виды оружия там хранились, не знает, так как не различает их. После развода с разрешения новых хозяев квартиры, Аносова оставила вещи, принадлежащие её бывшему мужу. Эти вещи были оставлены в кладовке, где хранился и ящик-сейф. Что произошло с ними — не знает, но на новую квартиру она оружия не перевозила. Оружия не видела». Это, как видим, противоречит с заявленными исковыми требованиями в суд о том, что оружие как раз-то и надо делить, как совместно нажитое.

Лишь только на то, что Кировская районная прокуратура отказала в возбуждении уголовного дела, Аносов в своей Жалобе на этот отказ выдвинул прокуратуре целых 13 пунктов претензий, основанных на подробном тщательном анализе всех фактов.

Ещё об одном возбужденном уголовном деле речь идёт в ответе от и.о. начальника МОБ ГУВД И.О. Ф.И.Дубровина: « Сообщаю, что по заявлению о привлечении к уголовной ответственности Аносовой Н.Л. по факту кражи Вашего имущества 13.12.01 г. прокуратурой было возбуждено уголовное дело. После проведённого расследования 15.04.2002 г. данное уголовное дело прекращено за отсутствием состава преступления».

Неугомонный Аносов даже добился возбуждения уголовного дела путём обращения в Генеральную прокуратуру РФ. Своеобразный Рапорт был составлен 15.01.02 г. начальником 2-го отдела Областной прокуратуры Арефьевой: «В связи с целесообразностью прошу передать уголовное дело, возбужденное Генеральной прокуратурой по заявлению Аносова Н.Т.в СУ прокуратуры Иркутской области ст. советнику юстиции Б.В.Растошинскому». Заниматься расследованием этого уголовного дела, под № 80057, было поручено Самошкиной, чьё «добросовестное» расследование привело к уже известному наперёд отрицательному исходу — очередному закрытию.

Уголовные дела по заявлениям Аносова то возбуждались, то прекращались многократно, то одними, то другими инстанциями, а оружие так и продолжало числиться на нём по прежнему. Из ответа нач. ОЛРР УВД ИО В.В.Неверова 2002 г.: «… сообщаю, что за Николаем Тихоновичем зарегистрировано огнестрельное оружие МЦ-20-01 № 1310, ИЖ-43 12 кал. № 00412. разрешение на хранение и ношение оружия № А-56 выдано Кировским РОВД. Срок хранения закончился 30.03.1995 года. …В материалах Аносова Н.Т. нет документов, подтверждающих хищение оружия».

За 13 лет тяжелой кропотливой работы (с1995-2008 г.) по возврату сворованного оружия, у Николая Аносова накопилось много разнообразного материала на целый том из 230 листов. Целая эпопея разного рода разбирательств, переписок, судов, контактов с дурачившими его периодически ответственными работниками правоохранительных органов, которые давали ему самые натуральные отписки, противоречащие не только с логикой, но и со здравым смыслом, не сломили дух Николая. Его цель была, и остается, вернуть свое оружие и привлечь виновных в его краже к уголовной ответственности.

За этот период времени общения с прокурорами, судьями, милиционерами и даже министрами, он сделал вывод: «Если бы, подозреваемая им в краже бывшая жена Аносова Н.Л, не была работником Областной прокуратуры и не руководила отделом по контролю за соблюдением законности в гражданском судопроизводстве, то и оружие нашлось бы сразу, и виновного определили и наказали».

Следственным управлением прокуратуры области была также проведена проверка, которая даже пришла к выводу, что Аносов мог вынести из квартиры, то есть украсть собственное оружие сам у себя (уголовное дело № 80057). Возбуждались и также «спускались на тормозах» ещё несколько уголовных дел в ГУВД и прокуратуре Области.

С приходом к руководству ГУВД генерала А.А.Антонова и сменой начальника ОЛРР ГУВД, появились у Николая надежды, что дело по краже оружия будет распутано.

В 2002 году он по своим каналам установил, похищенное оружие было продано в 1996-97 годах на комиссионных началах через оружейные магазины. Но на все его вопросы правоохранительным органам: каким образом оружие попало в магазины, кто принёс его на продажу, кто получил деньги от этой продажи (а все эти данные должны храниться в бухгалтерской отчётности 50 лет, а позднее сдаваться в архив) до сих пор вразумительных ответов не было дано. Скорее всего, вора не хотели искать, да и вообще заниматься расследованием такого серьёзнейшего преступления, а это подтверждало выводы Николая о коррупционной связи между работниками ГУВД, прокуратуры, оружейных магазинов по сокрытию истинных фактов в интересов, запятнанных в этой оружейной афёре работников правоохранительной системы Иркутской области и отнюдь не рядовых её руководителей.

Процесс движения оружия, если конечно добросовестно расследовать это преступление, можно было проследить, начиная от личного дела его владельца, кем является Аносов, хранящегося в ОЛРР Кировского РОВД. В нём должны были храниться документы, подтверждающие его желание продать оружие через магазин, которые потом, в случае его продажи, должны иметь также документальное подтверждение этому.

В итоге Николай выяснил, что учётные документы такого характера отсутствуют как в магазинах, через которые была произведена продажа украденного у него оружия, так и в личном деле, исчезнувшем впоследствии при непонятных обстоятельствах неведомо куда. Но в тоже время, с момента продажи оружия через магазины, это же оружие стало числиться, а ещё точнее сказать было зарегистрировано за гражданами Грибовым и Жернаковым — за новыми «добросовестными покупателями» его.

Странным является сам факт того, почему никто из сотрудников ОЛРР Кировского РОВД или ГУВД, не проверил на ком в данный момент это продаваемое оружие зарегистрировано, а ведь информация о регистрации оружия на Аносове была занесена в картотеку и личное дело. Такая вот преступная халатность со стороны сотрудников ОЛРР ведь недопустима и строго наказуема! В результате получилось так, что в одно и то же время владельцами одного и того же оружия стали являться разные граждане и всё на, казалось бы, законных основаниях? Два ствола сразу же числятся на трёх владельцах, которые по очереди стреляют их них на охоте в дичь, хранят их в своих квартирах и делают с ними всё, что заблагорассудится. А что, если эти «стволы» начнут стрелять в людей, если попадут в бандитские руки или в руки киллеров. Кто тогда будет нести уголовную ответственность за убийства — Аносов, Грибов или Жернаков? А не будет ли основная часть вины наложена на контролирующих за оборотом оружия и их регистрацией сотрудников ОЛРР и самих «отписчиков», фактически преступно прикрывающих эту бесконтрольность и вседозволенность в обращении с оружием всех кому это заблагорассудится.

Николаю Аносову, честно добивающемуся возврата своего же оружия, и обеспокоенного по поводу его применения неизвестными лицами, приходилось испытывать и страх и огорчения от многочисленных ненормальных и неграмотных отписок от руководителей правоохранительных органов. Он естественно никак не мог согласиться с бредовыми выводами, содержащимися в ответе, к примеру, от начальника ОЛРР ГУВД Иркутской области А.Н.Троянова, данного ему 28.03.2006 г., по следующим причинам, если рассматривать этот ответ по пунктам:

1. «Факта хищения оружия не установлено»
   

   А как в таком случае называется перерегистрация уже зарегистрированного на Аносове оружия, у которого есть отметка даже в охотничьем билете, а в уголовном деле имеются корешки о регистрации этого оружия на нём?

2. «Факта легализации оружия при помощи работников ОЛРР не установлено».
   

   Следить за движением оружия — обязанность сотрудников ОЛРР, но в этом случае оружие, числившееся по документам на Аносове, вторично регистрируется без достаточных оснований на гражданах Грибове и Жернакове. Как могли допустить сотрудники ОЛРР, не имея согласия законного владельца этого оружия Аносова, на продажу, перерегистрацию (оформление) оружия на других лиц?

3. «Сотрудники ФСБ являются такими же гражданами РФ и имеют право на приобретение оружия наравне с другими людьми».
   

   Так ответил Троянов на то, что Аносов в заявлении указал о принадлежности Грибова и Жернакова к органам ФСБ и о том, что требования закона «Об оружии» на них не распространяются. Возможно, и принадлежность покупателей к этим органам как-то обусловливает прикрытие расследования по фактам преступления.

4. «Предположения о бездействии и нежелании заниматься «скользскими» вопросами, а также о боязни прокурорских работников со стороны должностных лиц ЛРР считаю по сути безосновательными».
   

   С момента подачи заявления о краже оружия (1995 г.) органами ЛРР и УВД не предпринято никаких конкретных действенных шагов по его отысканию и разоблачению виновных в краже и незаконной продаже лиц. Наоборот было сделано всё для сокрытия факта преступления, что высвечивает явные признаки коррупции со всеми вытекающими последствиями.

Этому делу по «гуляющим стволам» Аносова можно придать и какой-то мистический или даже трагический ареол. Все свидетели, исполнители, продавцы и другие, причастные к этому делу лица, то умирали, то увольнялись в работы, то пропадали без вести куда-то после увольнения из милиции и магазинов, так и не дав показания на следствии, то были лишены памяти, а иной раз вообще отказывались давать показания, «терялись» важные документы.

«Опросить Жернакова П.И. возможным не представилось в связи с тем, что охотничье ружьё МЦ-20-01 было продано гр. Тарбееву М.В., как владелец гладкоствольного оружия он был снят с учёта, по указанному ранее месту жительства он в настоящий момент не проживает».

Комментарий: А что у правоохранительных органов нет теперь возможности установить его последнее, новое место жительства? Так уж они беспомощны!

«Опросить гр. Грибова также возможным не представилось в связи с тем, что он временно выехал с указанного в учётном деле места жительства осенью 2005 г., для прохождения курса реабилитации по возвращении из Чеченской республики, что подтверждается объяснениями вахтёра общежития, где проживал Грибов».

Комментарий: А что у правоохранительных органов больше нет возможностей найти Грибова, кроме как расспросить вахтёра? Что, Грибов не фискировался» нигде в государственных инстанциях АБ и ИЦ ГУВД, ФСБ?

«Были опрошены Каверзин В.М. в 1997 г. — продавец магазина «Охотник и рыболов», который пояснил, что в период 1997-1998 годов он работал в вышеуказанном магазине и неоднократно принимал и реализовывал комиссионное оружие, факта продажи ствола ИЖ-43 грибову в апреле 1997 г. Он не помнит и ничего пояснить не может».

Комментарии излишни.

«Магазин «Охотник и рыболов» полностью прекратил свою деятельность в 2002 году, часть документации была изъята правоохранительными органами, по фактам проверок не связанными с Вашими заявлениями, в период функционирования магазина, часть утрачена директором Климентьевым И.М., местонахождение которого в настоящее время установить возможным не представляется».

Комментарий: В ответе не указано, какими именно правоохранительными органами были эти документы изъяты. Ну а почему разыскиваемого человека невозможно найти правоохранительным органам тоже непонятно. Как в стоге сена человек пропал! Да это всё отговорки Троянова, не желающего вообще расследовать это дело по заявлению Аносова! Можно легко найти и документы у тех, кто их изъял (а изъял ли вообще), а по директору сделать запрос в АБ и ИЦ ГУВД. Он что, как преступник тщательно скрывается от органов?

А вот, казалось бы, напали на след, но… опять трагедия. «Заведующая магазином «Охотник»…Бихмурзина Р.Х. пояснила, что в июле 1997 г. заведующей магазином являлась Репина Л.В., которая и продала комиссионное оружие МЦ -20 -01 гражданину Жернакову П.И., что подтверждается наличием лицензии, а также корешка на проданное оружие, обнаруженное сотрудником ОЛРР в ходе проверки магазина. Отметок о поступлении и продаже оружия в журнале приёма и продаж нет. Никакая документация из магазина не изымалась. Опросить гр. Репину Л.В. возможным не представляется в связи с её смертью в январе 1998 года».

Комментарий: А почему же не допросили Репину, когда она была ещё жива — с 1995-1998 год? Почему сразу же по заявлению Аносова не стали проводить расследование надлежащим образом? И вообще сдавалось ли оружие на продажу, если отсутствуют сведения о его поступлении? Может быть, в магазине произошло просто оформление документов на представленное оружие, минуя бухгалтерию и прочие учётные документы? В этом случае конечная ответственность за бесконтрольную работу магазина лежит на сотрудниках ОЛРР.

В конце Троянов делает вывод: «Не удалось установить, кто конкретно сдал оружие в магазины на реализацию, в связи с давностью лет». Да и спросить-то выходит, что не с кого: « Сведения о данных владельцах оружия в общий массив ИЦ УВД Иркутской области внесены не были. В настоящий момент сотрудники ОЛРР Октябрьского РОВД, работавшие в 1997 году, на службе не состоят. Старший группы Филатов М.Н., который отвечал за постановку оружия на учёт, скончался в 2003 году, инспектор Кресс Н.А. уволена из органов внутренних дел».

Так и получается — нет людей — нет проблем.

Отнюдь не лучший из ответов был получен Аносовым совсем недавно от и.о начальника МОБ ГУВД по Иркутской области, полковника милиции С.М.Богодухова от 02.06.2008 г.

Отмахнувшись ловко от поставленных в заявлении задачах по расследованию, он лишь только частично перефразировал ответ Троянова двухлетней давности, переставил слова и фактически получилось таже самая отписка. Только лишь была «переделана» дата смерти Репиной. Вместо 1998 г. умерла она 05.01.1999 г., а Филатов скончался 15.11.2003 года. Выяснилось так же, что и Кресс «уволена по выслуге лет на пенсию».

Далее в ответе идёт повествование и трогательный рассказ о некоторых «новых» сотрудниках правоохранительных органов, причастных к «расследованию»:

«В соответствии с полученными объяснениями действующих в 2002 году сотрудников Кировского ЛРР Павловой Е.В. и Матвеевой М.И., установлено, что в 2002 году на основании устного запроса Ваше личное дело как владельца оружия было передано в правоохранительные органы. Информация о передаче личного дела не была зарегистрирована. Инспектор ЛРР Кировского РОВД Матвеева М.И. с 2004 года службу в ОВД не проходит, уволена по выслуге лет на пенсию. Старший инспектор ЛРР Кировского РОВД Павлова Е.В. с марта 2003 года службу в подразделениях ЛРР также не проходит.

В настоящее время Ваше личное дело в Кировском РОВД отсутствует. По имеющимся книгам учёта владельцев оружия Вы как владелец гражданского оружия не зарегистрированы. По данным ИЦ ГУВД Иркутской области сведений о владельцах указанного оружия до 1997 года не имеется. Информация о Вас, как о владельце оружия никогда в массив ИЦ ГУВД ИО не выставлялась, что подтверждается справкой из ИЦ ГУВД ИО. Также не выдавалась информация в массив похищенного оружия. В августе 2004 г. в связи с проведением на территории Иркутской области сверки владельцев оружия, сведения о новых владельцев оружия Грибове О.В. и Тарбееве М.В. были выставлены в ИБД «Ермак-2». Таким образом, в связи с выше изложенным, следует, что в настоящее время владельцами оружия ИЖ-43 № 9200412 и МЦ-20-01 № 1310 являются соответственно гр. Грибов и гр. Тарбеев, которыми оно приобретено на законных основаниях. Привлечь к ответственности лиц, допустивших нарушения в приёме оружия на реализацию, а также должностных лиц, в обязанность которых входил контроль за оборотом оружия, в силу объективных причин, а именно: смерти некоторых участников событий и не прохождения службы в ОВД в настоящее время, не представилась возможным».

А зачем уведомлять Аносова о кадровых перестановках в милиции? Интересно ли ему кто и когда уволен, или отправлен на пенсию? Из этого ответа можно сделать и разносторонние выводы: вроде бы и факт незаконных действий сотрудников ОЛРР установлен, да наказать их, как своевременно, так и теперь, невозможно из-за их ухода на пенсию, увольнения, смерти и других передислокаций. Невосполнимая, якобы, потеря документов по оружию, изъятых по чьёму-то устному заявлению и кем-то неизвестным, направившим их в непонятно какие правоохранительные органы; не желание гр-ном Жернаковым давать повторные объяснения по факту приобретения оружия — всё это было выдумано заинтересованными лицами с целью ввести Аносова в заблуждение, запутать его, а дело само прикрыть.

А как расценивать теперь наглые ответы от высокопоставленных сотрудников различных правоохранительных структур Аносову о том, что все «добросовестные» покупатели (Грибов, Жернаков и Тарбеев) теперь законные владельцы этого, краденого у него оружия? Как теперь понимать тот факт, что сами данные о зарегистрированном на Аносове оружии, теперь «выкинуты» чьей то ловкой рукой манипулятора из ОРЛЛ и ИЦ ГУВД?

Давая ответы Аносову, сотрудники правоохранительных органов крайне невнимательно указывали и номер двустволки ИЖ -43. Вероятно, они готовили ответы, чтобы не утруждать себя излишней кропотливой работой, уже по ранее отосланным ответам других сотрудников, не взирая на обновляемые обстоятельства и факты — лень было вникать в подробности.

Когда Аносов покупал в охотничьем магазине п.Усть-Орда это ружьё, то в чеке магазина был указан № 9200412, хотя на самом деле на ружье был выгравирован № 00412.

Когда Аносов 22.02.1992 г. зарегистрировал ружьё в Кировском РОВД, то номер в выданном разрешении был: № 00412.

В задании по проверке хранения Аносовым ружья начальник Кировского РОВД Н.Филин проставил № 00412.

В Постановлении о прекращении уголовного дела ружьё фигурирует под № 00412 так же, как и в ответе 2002 г. от В.В.Неверова, в ответе 5.06.2005 г. от Ф.И.Дубровина.

Однако это же ружьё в ответах от 23.03.2006 г. А.Н.Троянова и в последнем от 02.06.2008 г. С.М.Богодухова обозначено под № 9200412. Вероятно такая же путаница была и в ОЛРР и ИЦ УВД ИО. Специально она была сделана, или по обыкновенной халатности сотрудников милиции, но возможно в результате её и не были точные ответы от данных инстанций по запросам (если они были) для регистрации ружья ИЖ-43 на О.В.Грибове. В лицензии № 0692298 на его имя, если верить С.М.Богодухову, ружьё обозначено под № 9200412.

Поскольку на Аносове ружьё числилось под № 00412, а запрос в ИЦ ГУВД и ОЛРР был на № 9200412, то и поэтому «сигнала» от этих инстанций о том, что это ружьё уже числится на Аносове, не было, что и позволило беспрепятственно зарегистрировать его на другого человека, фактически под другим номером.

Вероятно, и с МЦ-20-01 произошло такое же хитрое «переплетение» номеров, иначе ИЦ ГУВД не дало бы зарегистрировать его на имя П.И.Жернакова.

Да все эти многочисленные факты свидетельствуют о безнаказанном беззаконии, безответственности, халатности и разгильдяйству, ставшим, как правило, неписанным законом во всей сгнившей правоохранительной системе нашей страны!

Взаимосвязь и круговая порука, накрепко скованных коррупцией, сотрудников прокуратуры, милиции, судов и другого рода нечистоплотных чиновников властных структур, фактически не позволяет простым гражданам отстаивать и защищать даже своё собственное имущество. Данные ответы от А.Н.Троянова и С.М.Богодухова — это наглый вызов не только Аносову, но и всему законопослушному обществу, всем невинным людям, попавшим в беду от обворовывающих их преступников.

Наколая Аносова можно охарактеризовать, как честного, законопослушного гражданина, благодаря своим личным качествам прошедшим свой жизненный путь от слесаря до главного инженера, притом закончившего два института. «Счастливая» семейная жизнь толкнула его на, казалось бы, безрассудный поступок — он добровольцем ушёл на войну в Афганистан, о чём никогда не пожалел. У командования воинскими соединениями он был всегда на хорошем счету, имеет награды и за войну, и за труд, и за общественную работу. Больше всего он гордится медалью «За трудовую доблесть», знаками: «Ударник 9-й пятилетки и «Отличник военного строительства», многочисленными наградами за участие в войне в Афганистане. И над таким заслуженным человеком так длительное время бессовестно издеваются все, к кому он обращается по настоящее время в поисках справедливости, за помощью, а натыкается лишь на черствость, наглость, бездушие и равнодушие к его проблемам.

Длительная борьба с коррумпированными правоохранительными органами не прошла для него даром. Здоровье резко пошатнулось и всё чаще стало давать сбои. Как он сам признаётся, такого напряжения, как в борьбе за справедливость, он не испытывал даже на войне, хотя были моменты, когда приходилось смотреть смерти прямо в глаза.

Я желаю Николаю Аносову одержать победу в этой неравной схватке с системой за возврат своего имущества — своих ружей, законно зарегистрированных в ОЛРР Кировского РОВД и, незаконно приобретённых сотрудниками ФСБ с «благословения» органов прокуратуры, милиции и судов.

Согласно 35-й статье Конституции Российской Федерации:

1. Право частной собственности охраняется законом
2. Каждый вправе иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами.
3. Никто не может быть лишён своего имущества иначе как по решению суда.

Это право у Николая Аносова было фактически отнято теми, кто должен был его защищать.

Григорий Красовский — руководитель Иркутского отделения СРН

Иркутск 20.06.08 г.