Сокрушение мифов.

Русских царей ненавидели часто. Но такой густой и продолжительной ненависти, какая обрушилась на Николая I Павловича, мало кто удостаивался. Много ли есть оснований ей верить? Благодаря либеральным писателям и публицистам мы знали лишь одного императора Николая Павловича – «Палкина», самодура и солдафона с оловянными глазами, установившего жестокую цензуру, душителя любых свобод.

«Царь наш немец русский, носит мундир узкий» — пели декабристы. Что ж, к чему лукавить, часть правды в этом была. Копирующая Запад система, созданная Петром Великим, к первой трети XIX века сильно деградировала, но Романовы привыкали к ней с детства.

Но правда также и в том, что обличители тирании и борцы за свободу вовсе не стремились сделать Россию более открытой, чем при Николае. Декабристы решили убить царя — вместе со всей семьёй — ещё и потому, что прошёл слух, будто император желает дать свободу Польше. Муравьёв-Апостол хотел упразднить вооружённые силы и сделать Россию лоскутным одеялом из тринадцати «суверенных стран». Пестель собирался завести 133 тысячи жандармов для борьбы с уже новыми врагами.

Когда же «самовластительный злодей» основал Третье отделение собственной канцелярии, там было шестнадцать чиновников. А к концу его царствования штат вырос аж до пятидесяти служащих, которые командовали Корпусом жандармов около пяти тысяч человек — на всю империю, с Польшей, Финляндией и не проданной ещё Аляской превосходившую по размерам СССР.

На второй год царствования, 28 августа 1826 года, император вызвал в Москву ссыльного Пушкина, и поэт был ему представлен в Чудовом дворце, где витали тени Отрепьева и царя Бориса, где Пушкин получил вдохновение для своей трагедии, где император допустил его во все архивы, чтобы была написана история царствования Петра Великого, и содействовал изданию «Бориса Годунова». «Я сегодня говорил с умнейшим человеком России — с Пушкиным!» — это подлинные слова царя.

Гувернёром наследника престола император сделал поэта Жуковского. За 30 лет царствования Николая I было казнено на виселице пять человек. Брату, великому князю Константину, он написал в Варшаву: «Я император, но какою ценою, Боже мой! Ценою крови моих подданных!» Затем император отменил смертную казнь и повторял не раз: «Не мне её вводить».

И разве не великодушно он поступил с семьями тех, кто планировал вырезать всё его семейство? 31 декабристу царь уменьшил сроки заключения. Так же он поступил позже и с 21 петрашевцем. Родственники заговорщиков вообще не пострадали, есть подтверждённые сведения, что жёны декабристов получали возмещение убытков, а их дети, родившиеся в ссылке, имели право учиться в образцовых учебных заведениях за казённый счёт! При нём не пытали политзаключённых, а вот при освободителе Александре II эти пытки возобновились.

Император стремился к порядку и «прозрачности» в административных делах, но получилось, что количество чиновничьих постов выросло в разы, взяток стали брать также больше. Как Пётр, Николай расправляться с чиновниками не мог и сказал наследнику, Александру, что в стране не воруют лишь они… Но и ревизии на всех уровнях стали обыденным явлением. К концу жизни царя под следствием находились более 2500 чиновников.

При Николае I впервые стало намного меньше крепостных крестьян (с 58% до 35%). Они перестали преобладать в крестьянском населении. Помещики уже не имели права продавать мужиков без земли или ссылать их на каторгу. Государственных крестьян казна наделила землёй и лесными делянками. Учредили общества взаимопомощи и хлебные пункты, которые оказывали неимущим поддержку.

Рост благополучия народа позволил почти на четверть увеличить доходы казны. Впервые была разработана программа начального образования среди крестьян: к 1836 году открыли почти 2000 новых школ, а количество учащихся с 1500 выросло до 111 тысяч. Безземельные батраки при Николае I стали редкостью, почти анахронизмом. Простота нравов при нём была такова, что жителям Петербурга не возбранялось глазеть в окна Гатчинского дворца, когда царская фамилия сидела за обеденным или чайным столом.

В николаевское время была поистине спасена древнерусская письменная культура, которую на протяжении более ста лет бездумно отправляли в утиль. С 1829 года, под началом графа Уварова, начались экспедиции русского археографического общества. Под лозунгом «Пусть целая Россия превратится в одну библиотеку, нам доступную» по всей стране собирались письменные памятники нашей истории и древней словесности. Именно с его времени стала наукой российская история.

Были построены Киевский университет и Петербургский технологический институт, военная и морская академии, ряд военных училищ. Время Николая I — это Александрийская колонна Монферана, это кони Клодта на Аничковом мосту. Это — здания Сената и Синода, Главного штаба, Александринка и Русский музей. Эрмитаж стал публичным музеем тоже при Николае, в 1852 году. В Москве при нём заложили храм Христа Спасителя.

До него Россия экспортировала лишь сырьё, а всё остальное завозила из-за границы. В его правление у нас появились своё станкостроение, точные инструменты и даже паровозы, свой текстиль (на Западе фурор произвели русские лён и ситец), число машин отечественных конструкций с 1830-го по 1860-е годы выросло в 33 раза. Николай I —
это русские шоссейные дороги Москва–Петербург, Москва–Иркутск, Москва–Варшава, это — первая тысяча вёрст железных дорог. Опасаясь, что враги смогут вторгнуться в Россию на поездах, он потребовал изменить ширину железнодорожной колеи с 1435 мм до 1524, что помогло через 100 лет: у немцев не было локомотивов для нашей колеи, всё пришлось переделывать на месте и искать трофеи.

Число заводов и рабочих в его правление удвоилось, производительность труда возросла втрое, а подневольный труд в промышленности был запрещён.

Его ругали за жёсткую цензуру. Цензура цензурой, но какие журналы выходили в николаевскую эпоху! И национальный пушкинский «Современник», и либеральный погодинский «Московский телеграф», и консервативный, но в то же время западнический, «Вестник Европы», и «Отечественные записки» неистового демократа Белинского. При нём родились, как движение, славянофилы — Хомяков, Киреевский, братья Аксаковы. Русские культура, архитектура, живопись, словесность при Николае Павловиче поднялись на мировой уровень.

Однажды в Пензенской губернии царская карета опрокинулась на ухабе. Император, контуженный, с переломом ключицы и левой руки, 17 вёрст шёл своими ногами до уездного центра Чембара. После оказания помощи он захотел поглядеть на городских чиновников. Слуги отечества облачились в новые мундиры, надели шпаги и встали по ранжиру, держа треуголки в руках. Император сказал городничему:

— Я их ни разу не встречал, но отлично всех знаю… И вас я знаю…

— Но откуда же, Ваше Величество?

— Видел в очень смешной комедии «Ревизор».

Премьеру гоголевской пьесы дали по личному разрешению императора, которому про неё рассказал Жуковский, и вскоре она вышла из типографии. Николай также снял вето на издание «Мёртвых душ» и грибоедовского «Горя от ума», правда, автор к тому времени уже погиб в Персии. Император вернул бывшему «политзэку» и рядовому солдату Фёдору Достоевскому офицерское звание, а его пасынка Павла Исаева принял в кадетский корпус.

И как же мало он ценил себя лично! Кроме прогулок в одиночку, о нём известно ещё следующее. Один из старых солдат 7-й пехотной дивизии в Польше, Агафон Сулейкин, свои именины отмечал в трактире, где висел портрет императора. Выпили, стали горланить. Солдат, услыхав, что нельзя безобразничать под царским портретом, плюнул в изображение государя.

Весть эта как-то дошла до Николая Павловича. На жандармском донесении он начертил: «Объявить перед фронтом рядовому Сулейкину, что я сам на него плюю. Дело прекратить, а в кабаках царских портретов впредь не вешать». Прощённый солдат поставил Николаю Угоднику огромную свечу и дал обет более не употреблять спиртного…

Переживая всем сердцем неудачи армии в Крыму, он перестал следить за своим здоровьем и зимой 1855 года, осматривая войска в одном мундире, сильно простудился. Дала о себе знать и чембарская контузия. 18 февраля по ст. ст. Николая I не стало.

Последними словами, адресованными сыну Александру, были «Держи крепко…».

Антон Васильев

Источник: Слово

Иллюстрация: Император Николай I. Сверчков. Гранберг