В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОСТИ

Арабские страны охвачены беспорядками, оппозиция выводит на улицы и площади разгневанных мусульман, требующих изгнать из власти тех, кто предаёт интересы народа, тех, кто не допускает демократию в их жизнь. Но оппозиция тоже не являет собой пример толерантности и человеколюбия. Эти революции не назовёшь бархатными, везде проливается кровь. Алжир, Тунис, Египет, Сирия, Бахрейн, Иордания, Йемен – список впечатляющий. В Ливии попытка сместить Муаммара Каддафи уже привела к гражданской войне. Ряд богатых арабских стран Персидского залива вместе с западной коалицией принимает участие в борьбе против ливийского вождя на стороне оппозиции… Но какова её цель? Кого она представляет? На эти вопросы достаточно сложно ответить. Мы попросили прояснить ситуацию директора Института Ближнего Востока Евгения САТАНОВСКОГО. С ним беседует Марк СМИРНОВ.

Радикальный ислам набирает силу
М.С. – Евгений Янович, как вы расцениваете события, которые происходят сейчас в арабских странах, – это стихийное восстание масс или срежиссированные действия? Может быть, всё идёт по какому-то сценарию?
Е.С.– Никакого сценария я здесь не вижу, но нельзя говорить и о «восстании масс», которое якобы происходит само собой. У происходящего не одна причина. В мире ислама издавна противостоят суннитская и шиитская его части, а точнее, идёт жёсткая конкуренция Саудовской Аравии и Ирана. Но и среди суннитских государств нет единства. С падением влияния Египта и Саудовской Аравии выдвигается вперёд Турция, с её идеей новой Османской империи. Соперничают на суннитском поле Катар, Египет, Саудовская Аравия. Ещё одна серьёзная причина – противостояние светских и религиозных лидеров. Падение Каддафи выгодно не только исламистам, но
и тем, кто, независимо от своих религиозных предпочтений, стремится вытеснить его из африканского пространства, где конкурируют различные экономические проекты и национальные фонды и где ливийский лидер был чрезвычайно активен, но также прочные позиции занимали Катар, Саудовская Аравия,Турция. Речь идёт прежде всего об Уганде, Танзании, Кении.
Совершенно очевидно, что Франция и Соединённые Штаты Америки борются за влияние в Африке и на Ближнем Востоке. Особенно ясно показала это ситуация в Ливии. В данном случае есть общая европейская, западная парадигма, в частности, в том, что касается прав человека и борьбы против диктатур, но есть и некоторые различия в позициях Германии и Франции, Италии и Великобритании. И явно отличается от них позиция США. Ситуация в Ливии во многом была спровоцирована событиями в Египте и Тунисе, но тут всё пошло совершенно иначе. И, наконец, в огромной мере во всех событиях проявилась борьба внутри элит. Лидеры «засиделись», и элитарные группы, которые считают, что их обошли при дележе доходов – нефтяных, туристических, газовых, каких угодно других, – начали провоцировать смещение лидеров, подстрекая массы к выступлениям. Это было очевидно в Тунисе, где Бен Али и его жену Лейлу Трабелси, безусловно, сместила местная элита. Не зря же там говорили: Али Баба ушёл, а 40 разбойников остались. То же происходило в Египте, где власть была успешно захвачена военной хунтой – аутсайдерами из военной элиты, которые ни на что не могли рассчитывать, если бы власть взял Омар Сулейман, фаворит Мубарака, и тем более, если бы власть перешла к его сыну, Гамалю Мубараку. Но в Ливии ситуация сложилась совсем иная.
М.С. – В одном из интервью вы уже говорили, что события на Ближнем Востоке и далее до Персидского залива – это свидетельство того, что светская власть в этих странах не выдержала испытаний временем. Это значит, что падение светских режимов в арабском мире неизбежно, а когда это произойдёт, зависит только от разных местных условий. В свою очередь, это означает и то, что непременно произойдёт усиление позиций исламистов.
Е.С. – Именно это и происходит. И хотя тунисско-исламская оппозиция отличается от египетско-исламской, а в Ливии вообще ситуация иная, хотя «Аль-Каида» и «Братья-мусульмане» имеют разные цели и задачи, происходящее в арабских странах свидетельствует об усилении политического ислама. Время военных, военно-националистических диктатур в арабском мире, часто действовавших под лозунгами социализма или национал-социализма, заканчивается. Во всех сферах жизни мусульманских (и не только арабских) стран утверждается ислам, подчиняет властные структуры, армию, прибирает к рукам культуру и образование. В Турции всё, что создал Кемаль Ататюрк, освободивший от диктата ислама многие сферы жизни страны, фактически похоронено. Под ударом оказываются и умеренные светские, вестернизированные страны – Иордания, Марокко… Шиитская исламская модель переживает трансформацию в некую Иранскую империю – Иран ведёт наступление со своего плацдарма, в том числе на арабских территориях, в Ливане, в Сирии, в Бахрейне, в восточной провинции Саудовской Аравии, в Ираке. Ну и, наконец, не столь консервативная турецкая элита с интересом наблюдает за происходящим, размышляя, как это расчищает путь для неё и для таких движений, как «Братья-мусульмане».
М.С. – Усиление исламского фактора как-то связано с идеей создания халифата, во главе которого должен стоять мусульманский лидер, а не светский политик?
Е.С. – Такие настроения есть, но, конечно, никакого халифата создать не удастся. Это некая цель, вроде того же славянского единства, которая вряд ли достижима, но которую будут провозглашать различные исламские лидеры, захватывая власть в своих странах. Единственное, что их объединяет, – это борьба с Израилем. Никакой другой универсальной идеи ни в Лиге арабских государств, ни в Организации Исламская конференция не просматривается.
М.С. – А какова ситуация в странах Центральной и Средней Азии, ведь там тоже существует конфликт между светской властью и исламистскими радикалами и тоже выдвигается идея создания халифата, в частности, партией «освобождения ислама» «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами»?
Е.С. – С моей точки зрения, напряжённость в Центральной Азии создают Пакистан и Афганистан. Для Азербайджана опасность идёт от Ирана. Шиитские богословы стремятся поучать и братский таджикский народ, который относится к этому весьма настороженно, хотя в Таджикистане после гражданской войны власть в руках исламистов. А вот в Узбекистане, в Казахстане, в Туркменистане, в меньшей степени – в разорённой гражданской войной Киргизии исламисты отнюдь не сильны. Атаки на эти страны, в первую очередь опять-таки с территорий Афганистана и Пакистана, будут очень серьёзными, но скорее всего светские режимы там устоят.
М.С. – Какое влияние события в мире ислама оказывают на обстановку в наших мусульманских районах?
Е.С. – Для России в этом смысле две опасности. Одна – вполне вероятное усиление террористической активности на Северном Кавказе. Хотя события в арабском мире отвлекают сегодня от нас и финансовые потоки, и самих исламских террористов. Если бы над Саудовской Аравией не нависала угроза войны с Ираном, вполне возможно, что, несмотря на все высказываемые со стороны арабского мира намерения, хорошие слова и улыбки, России пришлось бы пережить повторение того, что происходило в первую чеченскую войну и на первом этапе второй. Но сегодня это маловероятно, у арабов своих внутренних забот слишком много.
Другая опасность – возвращение в Россию тысяч российских граждан, которые много лет жили в Тунисе, в Египте, учились в различных исламских центрах или же долгие годы бродили по горам Афганистана, на территориях племён Пакистана… Возвращаются они не только на Северный Кавказ, но и в Татарстан, Башкирию, в крупные российские города – и многие, очень многие привезли с собой усвоенную там радикальную исламскую идеологию. И полны решимости широко её распространять. Мы наблюдаем возникновение центров, где кристаллизуется этот радикализм. Когда из аспирантуры академического Института востоковедения выходит симпатичный бородатый молодой человек, который начинает вещать с телеэкрана о том, что старая элита себя не оправдала, что молодежь её отвергает, что русский проект в мировом масштабе закончен, – ты понимаешь, что это респектабельное научное заведение выпустило из своих стен потенциального террориста или того, кто будет создавать в Москве или в другом крупном городе ячейки радикализма, насаждающие его идеи. Никто не знает, в какой момент эти люди будут взрывать что-то – в аэропорту ли, в метро или на стадионе…
Есть ещё одна опасность, хотя она вряд ли проявится, пока страной ещё руководят жёсткие прагматики. Это бесконечно повторяющиеся, как заклинания, призывы объединиться с радикальным исламом против Запада. Нас пытаются убедить, что это плодотворный для России путь. Если носители этих идей доберутся до власти, в стране будет уничтожен наш традиционный толерантный ислам, не станет и традиционного российского муфтията. В этом случае нам уготовано печальное будущее, у нас будет, как в Лондоне, Париже, Мадриде, где крупные террористические акты устраивают десятилетиями живущие в этих городах исламские радикалы.
М.С. – Почему Европа бомбардировала Ливию, разве западные лидеры не понимают опасности этих акций?
Е.С. – А кто из европейских политических лидеров способен что-то понимать в жизни исламских стран? Кто из интеллектуалов, ослеплённых теориями либерализма, мультикультурализма, понимает, что они своими принципами «свободы и прав человека» открывают путь фанатикам и абсолютно не либеральным и не толерантным людям? И это в то время, когда уже надо пулемётами останавливать наплыв иммигрантов в Европу и тем более воздерживаться от вмешательства на Ближнем Востоке. Но тут замешаны нефтяные интересы, политические интересы, тут выплывают взятки и их сокрытия… Так вот, люди, которые готовы ради теории поставить на грань выживания собственную страну, сегодня представляют собой интеллектуальную и политическую элиту Европы. Что называется – «пусть пропадёт весь мир, но справедливость восторжествует». Но ведь с этим миром и они тоже пропадут! Возможно, что некоторые в порыве садомазохизма на это готовы.
М.С. – Значит, нынешние политические лидеры Запада не понимают роли религии в общественно-политической жизни?
Е.С. – Сегодня на Западе нет лидеров, способных предложить разумную, взвешенную, прагматичную программу, которая могла бы создать для выходцев из исламского мира такие условия, когда они вынуждены будут, сохраняя все свои национальные особенности, не отказываясь от своей веры, изгнать из своей жизни агрессивные, террористические элементы, исключить любое проявление джихада – как войны с иноверцами. Возможно, такие лидеры появятся, когда ситуация обострится до крайности.
М.С. – То есть экспертов в этой сфере никто не слушает, скорее всего в их советах никто и не нуждается.
Е.С. –Так ведь большинство исламоведческих кафедр университетов в Европе и Америке сегодня финансируется Саудовской Аравией и Катаром. Совсем немного там найдётся мечетей, которые не зависят от денег Эр-Рияда или Дохи. Сегодня экспертные университетские центры Европы и США буквально оккупированы политическим исламизмом. Самые жёсткие, самые ортодоксальные теории исламизма сегодня распространены по всему миру –это тот мейнстрим, который контролирует ситуацию в интеллектуальном истеблишменте Запада.
М.С. – Что же делать в этой ситуации, на что уповать? Невозможно нормально жить, если знаешь, что над тобой занесён тот самый дамоклов меч.
Е.С. – Дамоклов меч висит над нами с момента рождения – ведь мы знаем, что все умрём. А пока живём, надо понимать, что именно происходит и что может произойти, и быть готовым сопротивляться тем, кто против вас, всеми силами сохраняя своё. И тогда вы его сохраните. Но если вы закрываете глаза, затыкаете уши и сидите тихо в уголке, надеясь, что пуля пронесётся мимо, что ж, может, и пронесётся, а может быть, и нет. Вспомним события в Кондопоге. Муфтий Карелии, палестинец, с его многочисленными брачными скандалами, внушал своей пастве то, что в конце концов обернулось известным погромом. Если мы хотим сохранить мир в стране и нормальную жизнь, нельзя позволять вторгаться в неё чему-то чуждому нам, надо поставить этому жёсткие преграды, защищая основы своей жизни. При этом я вовсе не полагаю, что православие это альтернатива радикальному исламу. Ведь мы светская страна и, как известно, у нас большинство населения не является активными адептами никакой религии. Да, религия – это традиции, это часть нашего цивилизационного багажа, часть нашей семейной и национальной истории, и это замечательно. Однако сохранять её надо, что называется, не переходя в состояние «заставь дурака Богу молиться – он себе лоб расшибёт». Но любая попытка спровоцировать религиозное столкновение, выдавить умеренный муфтият (пусть и это не идеальная структура), заменить всех нынешних наставников российских мусульман радикалами должна быть пресечена. Знаете, в жизни нередко малая кровь позволяет избежать большой. Радикалы у власти – это реальная угроза гражданской войны. С киллером нельзя договориться, разве что о том, когда, из чего и где он вас убьёт. Вот этого не хотелось бы. Так что у нас нет иного выхода, кроме как жёстко и твёрдо защищать своё, не дать ворваться в нашу жизнь губительному чужому.

Евгений Сатановский
Директор Института Ближнего Востока
http://www.n-i-r.su/modules.php?name=Content&op=showpage&pid=172