В ходе дискуссии вокруг беседы с Юрием Жуковым («ЛГ», № 43, 2012 г.) о причинах распада Советского Союза не раз возникала тема территориального устройства России, которое, по мнению ряда авторов, может привести к новым конфликтам с непредсказуемыми последствиями. Насколько реальны эти опасения? Ведь есть и те, кто считает, что ничего трогать не надо, страна уже сложилась. Предлагаем вниманию читателя взгляд на проблему известного специалиста в этих вопросах.

Мой коллега поднял важный вопрос о том, каким в оптимальном виде должно быть территориальное строение страны. Проблема не новая. Делать вид, что её нет, что всё устоялось и к этой теме не стоит возвращаться, особенно на уровне практического решения, я думаю, неправильно.

Действительность всегда была такова, что государство не могло не обращать внимания на эволюцию межэтнических отношений. Этим были озабочены и царское правительство, и Временное правительство, и ñоветское правительство с октября 1917 года. Конечно, методы работы применялись разные, разными были результаты.

В условиях современности особо важно прояснить, что собой представляли советские времена. Вряд ли можно согласиться, что с 1917 г. и до середины 1920-х годов не было никакой государственной национальной политики. Даже зарубежные исследователи признают: это был «период ренессанса национальной государственной политики в России – Союзе ССР».

Тогда сделали очень многое. Решались две главные стратегические задачи:
– повышение уровня экономического развития регионов проживания национальных анклавов до уровня Центра России;
– возрождение и развитие культуры населявших страну народов, формирование их мировоззрения.

Однако в 1990-х годах этот вопрос приобрёл дискуссионный характер. Он рассматривался по двум направлениям:
1) Решение задач стало итогом выполнения русским народом своего интернационального долга, что высоко оценивалось другими народами;
2) Ленинская концепция выравнивания («подтягивания») уровня социально-экономического развития национальных окраин к Центру за счёт перераспределения финансовых ресурсов от русских к нерусским способствовала формированию паразитических и сепаратистских настроений национальных (региональных) элит.
Приходится возвращаться к тем временам, чтобы дать ответ на вопрос: так что же это было?

Конечно, ущерб национальной политике нанесли монопольное положение КПСС, коммунистической идеологии, слабость реальной демократии в государстве, благодушие в вопросах межэтнических отношений. Тем важнее детально рассмотреть эволюцию процесса формирования государственности, выработать чёткое отношение к принципам «автономизации» и «федерализации».

Внутренняя стабильность Российского государства столетиями обеспечивалась системой административно-территориального деления и дифференциацией условий пребывания этнических общностей в империи. Русификация в ряде случаев имела место, но в целом наблюдалось бережное отношение к национальному своеобразию.

По моему мнению, верно заключение: в предшествующую Октябрю 1917 г. эпоху подданные русских царей не были формально «расписаны» по этническим общностям – государство интересовало прежде всего их сословная и религиозная принадлежность. По этому поводу исследователь замечает: «…в центре внимания имперской власти… были вовсе не этносы и не нации… В центре внимания центральной власти были регион, область…»

Эту проблему исследовал изве­стный общественный деятель, депутат Государственной Думы первого созыва, один из основателей партии «Народная свобода» Ф. Кокошкин. Его вывод сводится к тому, что в унитарном многонациональном государстве могут быть созданы благоприятные условия для удовлетворения потребностей этнических общностей. На многих примерах он показал потенциал такого подхода и решительно выступил против построения государства по национально-территориальному признаку.

Конечно, провести точную границу между территориальной Федерацией и унитарным государством с местной автономией не всегда легко, как и замечал Ф. Кокошкин, но путь к Федерации должен быть постепенным (интегральный союз, соглашения, союзы автономий между собой, консолидация губерний в более обширные области с учётом интересов социальных и этнических групп). Поэтому принципы построения Федерации постоянно подвергались анализу, шёл поиск наиболее эффективного следования ради интересов всего населения.

ВСЕ БЫ БУРНО АПЛОДИРОВАЛИ!

«У Андропова, когда он стал Генеральным секретарём ЦК КПСС, была идея фикс – ликвидировать построение СССР по национальному принципу. Межнациональная рознь в СССР подавлялась. Не была такой злобной, как ныне. Однако тлела всегда.

Как-то генсек меня вызвал: «Давайте кончать с национальным делением страны. Представьте соображения об организации в Советском Союзе штатов на основе численности населения, производственной целесообразности и чтобы образующая нация была погашена. Нарисуйте новую карту СССР».

Пятнадцать вариантов сделал! И ни один Андропову не понравился. Какой ни принесу – недоволен: «Отчего эту область сюда, эту – туда? Отчего предприятия так распределили?» А самое трудное было – заводы поделить. С содроганием вспоминаю то задание. Корпели день и ночь. Компьютеров-то не было. Из подручных средств только телефоны да справки.

Нарисовали три варианта. Сорок один штат у нас получился. Закончили, красиво оформили, и тут Андропов слёг. Не случись этого, успей он одобрить «проект», с полной уверенностью скажу: секретари ЦК, ставшие впоследствии главами независимых государств, бурно аплодировали бы мудрому решению партии. И страна не вляпалась бы в то, во что спустя несколько лет по уши вляпалась».

А. Вольский, «Четыре генсека»

Справедливо характеризовал национальную политику в России в 1921 г. историк С. Бахрушин: «Государство оказалось плохо спаянным… Народности, входившие в состав Российской империи, оказалось… жили каждая своей жизнью. Всё здание государства Российского рухнуло при первом ударе…» Такая оценка в полной мере транслируется и на ситуацию в Союзе народов в 1990-е годы. Он выглядел почти таким же.

В связи с этим хочу выразить согласие с выводом Юрия Жукова: «Пора признать – одна страна, одна нация и один язык. Не хотим развала России – изменим национальную политику. Решительно, коренным образом. Для начала продолжим административную реформу. Ведь несколько лет назад стали включать национальные округа в состав краёв. А потом вдруг остановились… Теперь настала пора отказаться от национально-территориальных образований. Заодно на этом и сэкономим».

В 1990-е годы на поверхности отчётливо прослеживалась необходимость новой «модели» нациестроительства. Требовалось создание административных единиц без республик, что можно было бы сделать в начале 1990-х годов, однако такой момент в угаре демократических преобразований был упущен.

Ю. Шанибов, председатель Конфедерации народов Кавказа заявлял òîãäà: «Нам говорят: объединяйтесь внутри России. Мы отвечаем, нет, вместе с Россией на равных. А тем, кто опять хочет нас сделать губерниями, мы заявляем: народы этого не допустят. Мы объединились, чтобы защитить свою свободу».

Эта точка зрения доминирует и в трудах учёных национальных республик. Так, Ш. Сулейманова выдвигает в качестве основного требования существующей Федерации «организацию отношений между федеральным Центром и регионами на основе партнёрства, разграничения предметов ведения и полномочий».

Субъекты, возможно, и будут равны, но каким в этом случае будет равноправие в них этнических общностей, в частности русской, – ответа нет. Продекларировав 20 лет назад суверенитет, тогдашние депутаты РСФСР в запале борьбы с «союзным центром» запустили процесс строительства «национальных государств», причём даже внутри самой Российской Федерации.

«Союзный центр», в свою очередь, пытаясь давить на оппонентов, начал вести закулисную игру с российскими автономиями, обещая им повышение «национально-государственного статуса». «Сейчас участники этих процессов, – писал недавно Владимир Путин, – перекладывают вину друг на друга. Но очевидно одно – их действия в равной степени и неизбежно вели к развалу и сепаратизму. И у них не нашлось ни мужества, ни ответственности, ни политической воли, чтобы последовательно и настойчиво отстаивать территориальную целостность Родины».

Справедливости ради надо заметить: отрицательно оценивал эту ситуацию в начале 1990-х годов председатель Верховного Совета СССР Р. Хасбулатов. На вопрос корреспондента: «А был ли вариант сохранения Советского Союза до Беловежья?» – Хасбулатов ответил: «Конечно, можно было. Потом, сам этот проект СНГ, с которым носился Горбачёв… Я был возмущён этими бесконечными уступками Горбачёва и их попыткой приравнять автономии Российской Федерации к союзным республикам. Не так уж сложно было спасти Советский Союз…»

Касаясь вопросов формирования русской государственности, член-корреспондент РАН А. Сахаров констатирует, что создание унитарного государства, прикрытого лишь флёром национальной самостоятельности советских республик, воплощало в себе территориальные контуры старой империи, сопровождалось тяжкими репрессиями национально-ориентированных лидеров советских республик, депортациями народов как в 1930-х, так и в 1940-х годах.

Задолго до этого против Федерации по этническому признаку выступал авторитетный историк С. Мельгунов. Федерация по национальному признаку им категорически отвергалась. Как замечает историк Ю. Емельянов, он определял её словами «всероссийская катавасия».

На мой взгляд, в новом формате России это бы более отражало истинное историческое существование российской государственности, её административно-территориальное устройство и снимало острую проблему неравноправия субъектов РФ.

Стереотипы в сознании играют отрицательную роль. Этнический фактор, заложенный в создание национальной государственности на территории СССР, сегодня негативно сказывается на консолидации РФ как многонационального сообщества. И очевидно, что, пока эта «модель» государственности будет существовать, россиянам не избежать меж­этнических конфликтов, неприязненного отношения друг к другу, дележа общего «пирога» и т.д.

Практика функционирования РФ на принципе договорных отношений не продвинула общество вперёд. Нет возможности даже привести пример, где были бы чётко отработаны и результативны новые социальные системы регулирования общественными процессами, в том числе в сфере межэтнических отношений. Возможно, ближе других к этому Республика Татарстан.

Напрашивается вывод о несоответствии современных национальных республик (в составе РФ) своему назначению, противоречии их существования самой исторической эволюции российской государственности. Прав исследователь А. Матвеев, утверждающий, что «при установлении российской юрисдикции на окраинах, как и в других частях империи, не допускалось дробление и реализовывался принцип открытого геополитического пространства, в пределах которого совмещались гражданство (подданство) различных сообществ. Эта особенность распространялась на всю этническую территорию».

Сегодня наслоения нациестроительства социалистической эпохи выступают тормозом планомерному формированию новой единой российской государственности, народы которой избрали путь построения правового государства.

На первый план выступает проблема национально-государственного обустройства страны, а также совершенствования межэтнических отношений в многонациональном объединении России, наполнение их новым содержанием, базирующимся на принципах мирного сосуществования народов на едином пространстве, в условияõ мира, гражданского согласия, соблюдения норм права и формирования установок толерантности.

Я разделяю точку зрения депутата Госдумы М. Рохмистрова, согласно которой «корень проблем находится в национально-территориальном делении России», и соглашаюсь с утверждением, что в едином государстве «не должно быть никакого деления страны по национальному признаку». При этом считаю, что всё это должно сопровождаться специальным толкованием механизмов реализации подобных принципов. Нужна также кропотливая разъяснительная работа, формирование единого мировоззрения, единых подходов, появление положительных практик, а не бесконечные разговоры о том, надо ли только вещать, что «русский народ является государствообразующим», и ничего не делать для совершенствования самой государственности.

На мой взгляд, должны учитываться все произошедшие трансформации и интегрироваться в реальные системы социального управления (регулирования), по замечанию Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, во всём «многонациональном объединении».

При этом обращает на себя внимание ряд высказываний самих представителей этнических общностей. А. Джаримов, бывший президент Республики Адыгея, замечал, что «в России может быть только один президент», а значит, делал он логичный вывод, что «в России может быть только одно государство».

Конечно, этот вопрос волновал и учёных. Директор Кабардино-Балкарского института гуманитарных проблем Б. Бгажноков, изучив «этнические потребности кабардинцев и балкарцев», сделал вывод, что «особо остро встаёт вопрос об этнической дизъюнкции, которая должна прийти на смену этнической контаминации».

Это же актуально и для Карачаево-Черкесской Республики и ряда других. «Ситуация на Северном Кавказе требует относительно самостоятельного, раздельного национального развития и бытия. Но формы этнической дизъюнкции могут разниться по степени своей радикальности. Самая радикальная – раздел на самостоятельные административно-территориальные единицы с установлением административных границ».

Однако, например, председатель Комитета Государственной Думы РФ по делам национальностей Б. Жамсуев утверждено: «Надо прямо принципиально заявить, что наибольший вред в деле сохранения единства России наносит теория губернизации России… Эта теория оказывает прямую поддержку шовинизму, с одной стороны, и национализму – с другой». Считаю, что подобнûе заявления – результат слабой информированности и неглубоких знаний о тонкостях структуры государства, принципах его формирования, историографии.

Судя по всему, русские будут иметь такие же права, как татары и другие титульные этнические общности, только в условиях наличия своей государственности или ликвидации всех существующих национальных государственных образований на территории России. Исследователь Г. Какоев (Республика Южная Осетия) пишет, что ещё академик А. Сахаров предлагал «уравнять в правах все национально-административные образования СССР, упразднить, таким образом, многоступенчатое политико-национальное устройство Советского Союза».

Опираясь на этот посыл, Г. Какоев делает вывод: «Разносортность народов изначально несёт в себе потенциальную опасность крово­пролитных межнациональных конфликтов, и напротив: уравнение в правах разрядило бы эти мины замедленного действия».

В заключение отмечу, что мой коллега Ю. Жуков поднял на страницах «ЛГ» актуальную для современной России проблему. Хорошо, если власти и общество к этому прислушаются.

http://www.lgz.ru/article/13-6409-27-03-2013/proekt-gubernizatsiya/

Николай Бугай

профессор, главный  научный сотрудник Института российской истории РАН,

бывший советник департамента по делам национальностей Минрегионразвития РФ