«Люди рождаются только с чистой природой, и лишь потом отцы делают их иудеями, христианами или огнепоклонниками» (Саади)

В последнее время в среде российских ученых, как ни странно, превалирует мнение о «полезности» исламских банков в условиях мирового финансового кризиса.

Очевидно, это связано с тем, что благодаря действующей власти наша страна стала неконкурентоспособным государством в мире и превращается на глазах в третьеразрядную страну.

Не смогли избежать этой ошибки и некоторые из участников XIII Международной научно-практической конференции «Актуальные вопросы правового регулирования экономики в современной России», прошедшей 24 мая сего года в Московском государственном университете экономики, статистики и информатики (МЭСИ), когда выступили с обсуждением доклада автора, посвященного деятельности исламского банкинга.

При этом из уст одного маститого и известного профессора в адрес автора прозвучало серьезное обвинение в «подмене понятий» на проблему деятельности исламского банкинга.

Поэтому, во имя истины и искренне уважая религиозные чувства мусульман, постараюсь объективно раскрыть вопросы деятельности исламского банкинга.

Среди российских мусульман, а теперь и некоторых ученых появился устойчивый миф о том, что в России «осуществляется попытка противопоставить Православное христианство и Ислам, столкнув их в открытом, в том числе вооружённом, противостоянии»[i], забывая о том, что, признавая истиной только веру в «своего бога», любая религия считает остальные вероисповедания в лучшем случае ошибочными. А то и прямо враждебными, а потому не чурается открытых призывов уничтожать неверных.

Достаточно вспомнить о джихаде. Или известные в истории России еврейские погромы, антисемитизм, гонения на еретиков и старообрядцев, их четвертование и сожжение. Современное шельмование и преследование на бытовом и законодательном уровне по инициативе РПЦ так называемых иноверцев и сектантов. Вся эта межрелигиозная вражда является существенным негативным фактором, мешающим сближению этнонациональных общностей, а подчас и развитию межгосударственных отношений.

Однажды Гегель обронил замечательную фразу о том, что изучение любого объекта начинается с исследования его генезиса, и это хорошо сделал один из лучших западных историков-востоковедов Бернард Льюис: «Чтобы подчеркнуть вызов христианству, халиф впервые начал чеканить золотые монеты, что являлось прерогативой римских императоров. Важно отметить, что первые исламские золотые монеты назывались динарами – производными от римского denarius. На некоторых монетах было выбито имя халифа, его титул – Предводитель верных… С точки зрения мусульман, евреи, а позднее христиане сбились с верного пути и следуют ложным доктринам. Обе религии были замещены исламом – последним совершенным откровением. Было еще одно послание, от омейядского халифа Абд аль-Малика императору Священной Римской империи Оттону I: «Твоя вера извращена, твое время прошло. Отныне я являюсь правителем Божественной империи на земле». Смысл этого был понятен очень хорошо, и император счел чеканку золотых монет халифом поводом для начала войны. В течение тысячи лет борьба велась исламскими халифами из столицы, переносившейся из Медины в Дамаск, затем в Багдад, Каир и Стамбул, против христианских императоров в Константинополе, Вене и, позднее, против государей, принявших другие титулы в более далеких западных странах. Каждый из них был в свое время главной целью джихада»[ii].

25 сентября 2009 г. исполнилось 40 лет организационного оформления «третьего» пути в мировой политике и экономике – создания в 1969 году Организации Исламская Конференция (ОИК) с сетью ее специализированных учреждений. Начав с 25 государств-учредителей, ОИК в настоящее время насчитывает среди своих членов 57 государств из 191 государства-члена ООН.

Сегодня Организация исламского сотрудничества (ОИС (до 2011 — Организация Исламская конференция (ОИК)); англ. Organisation of Islamic Cooperation (OIC), араб. منظمة التعاون الاسلامي‎‎) – международная организация исламских стран является самой крупной и наиболее влиятельной официальной правительственной мусульманской международной организацией.

Практика создания и функционирования специализированных  экономических учреждений в рамках ОИК(ОИС) показала, что главным    инструментом реализации целей исламского мирового порядка выступают исламские банки.

Это связано с двумя обстоятельствами: исламский экономический порядок, задуманный как альтернатива светскому, мог   опираться   только   на  экономические возможности стран – участниц движения «Исламская солидарность». Такие возможности имелись исключительно в виде нефтедолларов, а не развитых производительных сил и опыта организации экономики на комплексной основе; кроме того, банки – одно из наиболее эффек­тивных экономических средств дифференцированной политики[iii].

(ОИК) – своего рода ООН мусульманского мира. Она была создана в 1969 г. в противовес не­подконтрольной Саудам и слишком «социализирующей» Лиге араб­ских государств. После ввода советских войск в Афганистан ОИК призвала к «священной войне» с неверным захватчиком, позднее осу­дила «хомейнизм и шиитский активизм», а в 90-е годы поддерживала мусульман Боснии, Чечни и Косово[iv].

ОИС располагает рядом «техни­ческих агентств», главное из которых – Исламский банк развития (создан в 1973 г.).

В частности, после наложения на Пакистан санк­ций в связи с его ядерными испытаниями этот банк увеличил ему ссуду со $ 150 млн. до $ 400 млн.[v]

Часть нефтяной ренты Саудовская Аравия направляет на фи­нансирование 875 исламских центров и строительство мечетей по всему миру от Аргентины до Японии и Фиджи, и один из рычагов  влияния Саудов в мире – исламские банки, например «Дар-уль-Маль-уль-Исламий» и «Даллах-уль-Барака».

Исламская политика Саудов – чисто оборонительная. По сло­вам одного дипломата, они руководствуются тремя принципами:

1) «прежде всего действовать без шума»; 2) «все можно купить»; 3) «оставьте нас в покое». В этом ключ к их поддержке исла­мизма[vi].

Теоретики исламского банковского дела критически относятся к принципам функционирования классического «капиталистиче­ского» банка, так как деятельность последнего противоречит шариату, запрещающему предоставление денег под проценты, и несовместима с основами «исламской экономики», с ее отношением к распреде­лению богатств и вкладов[vii].

Запрещая «рибаа» (взимание ссудного процента), шариат разрешает «баи» (торговлю) и предоставление средств без взятия процента. Такая норма восходит к суре «Корова» (278-280) Корана:

278  (278) «О вы, которые уверовали! Бойтесь Аллаха и оставьте то, что осталось из роста, если вы верующие».

279  (279) «Если же вы этого не сделаете, то услышите про войну от Аллаха и Его посланника. А если обратитесь, то вам – ваш капитал. Не обижайте, и вы не будете обижены!».

280  (280) «А если кто в тягости, то – ожидание до облегчения, -ведь оказать милость – лучше для вас, если вы знаете».

Существует точка зрения, что стих 278 относится к деньгам, оставленным курейшитами у жителей Таифа[viii].

Глава религиозной общины шиитов в Ираке аятолла Мухаммед Бакир Аль-Садр отмечал, что «исламская банковская система воз­можна только в условиях мусульманского общества, неотъемлемой частью которого она должна стать»[ix]. Чтобы эта система соответствовала исламской философии и идеологии, она должна основываться на следующих принципах:

1) ведущая роль в аккумуляции капитала должна принадлежать государству. Никакие банковские вклады в частные секторы эконо­мики не допускаются;

2) исламское правительство в накоплении банковского капитала не стремится к получению фиксированного процента, а исходит из своей экономической доктрины;

3) запрещаются  взятие  процента,  накопление и трата золота и серебра;

4) утверждение принципа «закята» – отчисление определенного процента в пользу бедных;

5) воспитание в духе ислама, порицающего страсть к наживе.

Поскольку представления в исламе о роли и функциях банков не совпадают с реальной ситуацией в международном банковском деле – элементе финансовой системы мирового хозяйства сегодня, возникла объективная необходимость в адаптировании норм шари­ата к формам и методам банковских операций. Как отмечалось выше, исламская банковская система запрещает взятие «рибаа» (ссудного процента), поскольку шариат рассматривает это как прибыль, полу­ченную без приложения производственных усилий[x].

Но все дело в том, что исламские банки не могут быть полноценными участниками современного международного ссудного рынка, во всяком случае в открытых формах, так как формальный запрет на взимание процентов не позволяет начислять соответствующие проценты по межбанковским депозитам и ограничивает их активные операции финансированием внешней торговли, операциями на денежном рынке и рынке золота.

В этих условиях наблюдается избыток ликвид­ности банков.    Складывается впе­чатление, что сами банки призваны быть финансовыми институтами «Исламской солидарности», а не участвовать активно в международ­ных финансовых операциях.

Многие граждане в России, тешащие себя иллюзиями получения исламской банковской благодати в период экономического кризиса не знают о том, что кроме финансово-экономической деятельности, Исламский банк развития осуществляет и своеобразную политическую деятельность.

Речь идет о предоставлении «помощи мусульманским общинам», которые получают серьезную финансовую и политическую поддержку со стороны исламских государств, и которые видят в диаспорах не только проводников своих интересов внутри ЕС, но и направление практической реализации концепции «исламской солидарности», которая является важнейшим принципом внешней политики этих стран[xi].

Эта помощь осуществляется в виде операций по предоставлению специальной помощи (Sреcial Аssistanсе Ореrаtions) в рамках двух видов программ в интересах мусульманских общин в государствах – не членах ИБР. Это Программа предоставления специальной помощи (Sреcial Аssistanсе Рrоgram) и Программа предоставления стипендий на обу­чение и подготовку кадров (Scholarship Рrоgram).

Программа предоставления специальной помощи была учрежде­на в 1980 году. Основными ее целями являются:

1) содействовать убыстрению экономического развития и соци­ального прогресса мусульманских общин в странах – не членах ИБР по всему миру;

2) предоставлять помощь и оказывать содействие государствам-членам и мусульманским общинам в случае природных бедствий и голода;

3) облегчать участь мусульманских беженцев по всему миру.

С начала своего осуществления программа предоставления специальной помощи мусульманским общинам в государствах – не членах была направлена, как утверждается в докладах ИБР, на развитие и укрепление институтов в сфере образования, здраво­охранения и социальной деятельности в целях улучшения уровня жизни и сохранения исламской самобытности мусульманских общин[xii].

Можно констатировать, что многие идеологи единства исламского мира стремятся превратить мусульманские общины, проживающие на территории неисламских государств, в инструмент исламизации свет­ских обществ.

В этой связи еще более возрастает значение технологий разносторонней интеграции членов исламских общин в жизнь секуля­ризованных государств[xiii].

Хорошо известно, что не только национал-сепаратисты внутри России, но и многие зарубежные организации пантюркистской и панисламистской направленности активно способствовали усилению политической ак­тивности российских мусульман и ее переводу в деструктивное русло, разыгрывая карту наднациональной «исламской солидарности».

Не будем забывать, что движение «Исламская солидарность», будучи модифицированной формой панисламизма, является реальностью современной мировой политики. В ее основе – концепция  «Уммы»[xiv].

Такой концепции нет ни в одной религии, ни в одном философском учении, хотя отдельные элементы, безуслов­но, являются результатом взаимодействия ведущих мировых религий.

В понятие «Уммы» вкладывается единство мировоззрений и действий всех мусульман, основанное на братской любви, терпимости, взаим­ном уважении и способности понимать других.

«Исламское брат­ство» стирает государственные границы, разницу между черными и белыми, азиатами и африканцами. Принцип такого братства поло­жен в основу исламской концепции мирового порядка[xv].

Ислам – не просто религия.

Современная светская мысль не­дооценивает исламскую идентичность, тогда как для мусульманина отречение от веры – не просто религиозный, а политико-юридический акт. Принадлежность к умме важнее для мусульманина, чем гражданство в том или ином государстве. Это недвусмысленно выразил один молодой англичанин, принявший ислам: «Я не англи­чанин-мусульманин, а мусульманин, живущий в Англии»[xvi]. Поэтому европейские государства не должны рассматривать обраще­ние своих граждан в ислам как просто осуществление духовного вы­бора: встает реальная проблема суверенитета[xvii].

И это может привести к печальным для всех нас последствиям, т.к. вся история ислама свидетельствует, что как его отношение к иноверцам, так и способы исламизации населения постоянно изменялись в зависимости от кон­кретных социально-политических, экономических и прочих условий. Однако «во все времена центральной и домини­рующей идеей ислама в отношении к немусульманам была идея превосходства мусульман над ними, а общей тенден­цией развития этих отношений – обращение их на путь «истинной» религии с применением самых различных форм и методов, начиная от  мирных, добровольных и кончая насильственными»[xviii].

В 1975 году членами ИБР были 22 государства, к концу 2000 года в состав участников Банка входили 54 государства.

Многие эксперты, рекламирующие в России деятельность ИБР, забывают (либо сознательно скрывают!) главное, что он выступает в качестве действенного инструмента влияния и давления в зоне распространения ислама в целях реализации концепции исламского мирового порядка.

Так что же, новый исламский мировой экономический порядок – мираж или приманка для наиболее отсталых стран зоны распростра­нения ислама в целях их удержания в орбите движения «Исламская солидарность»?

Да, по своим реальным возможностям ИМЭП – эконо­мический мираж, поскольку ни одна из стран – участниц движения «Исламская солидарность» не обладает современной развитой про­мышленной и научно-технологической базой на комплексной основе, а вся зона распространения ислама продолжает оставаться зависимой от развитых западных государств.

Избыточные финансовые средства, которые выделяют нефтедобывающие страны на нужды «солидарно­сти» или ИМЭП, зависят, в свою очередь, от ситуации на мировых рынках нефти и нефтепродуктов, а получатели этих средств вынуж­дены их реализовывать в большинстве случаев на западных рынках технологий[xix].

Именно поэтому, исламская модель экономики и международных эко­номических  отношений не может быть самостоятельной и эффективной.

Скорее исламская модель – это свое­образная идеологическая игрушка для ее создателей и приманка для тех мусульманских стран, которые еще колеблются в отношении исламизации своей общественной жизни[xx].

Подводя итоги в своей статье, необходимо отметить, что реализация концепции исламского мирового порядка угрожает светским принципам миропонимания и светскому праву в России, т.к. может нанести непоправимый ущерб гражданскому обществу и демократии в России.

Цензура на отдельные элементы культурного наследия, дискриминация сообществ с иным мировоззрением, строительство религиозных сооружений в ущерб комфорту местных жителей и инфраструктуре района, введение обязательных религиозных предметов в государственных школах, масштабные государственные преференции отдельным религиозным организациям – тревожные симптомы, ведущие к нарушению прав человека и гражданина, закрепленных в светской Конституции РФ, и создающие угрозу внутренней безопасности государства.

Сегодня уже можно констатировать, что многие сторонники идеи глобального исламского мира посредством радио, телевидения, печати и личных контактов стремятся подогреть религиозно-националистические чувства мусульман в России, гальванизировать идею «святости» мусульманского вероучения.

В ходе развития Интернет-технологий, панисламизм получил ещё один инструмент для развития, используя социальные и организационные ресурсы мировой паутины. В 2011 году благодаря инвестициям мусульманских предпринимателей из России и Турции началась разработка социальной сети Salamworld, которая нацелена на создание единого Интернет-пространства для исламской молодежи: «Первая в мире социальная сеть для мусульман Salamworld создается с целью защитить мусульманскую молодежь от порочного западного влияния и окружить её «халяльной» информацией. В целях разработчиков привлечь в свою систему более 50 млн правоверных молодых мусульман в течение первых пяти лет. «Контент, распространяемый через другие социальные сети, не безопасен и полон порока. Мы не хотим, чтобы наша молодежь воспринимала подобную информацию и идеи», – передает слова Абдулвахеда Ниязова, российского бизнесмена из Сибири, крупнейшая турецкая газета «Хюрриет».

На вопрос о том, что значит «порочная» информация, Ниязов в качестве примера привел клипы Мадонны. На разработку системы российские и турецкие бизнесмены уже инвестировали несколько десятков миллионов долларов» [xxi].

Острота идеологической конфронтации в современном мире обязывает научных исламоведов исключить нейтралитет и компромиссы в мировоззренческой области, облюбованной противниками социального прогресса[xxii].

Выступивший на конференции «Светское государство – гарант общественного мира», состоявшейся в Москве, в гостинице «Метрополь» 25 ноября 2012 года, сопредседатель Института свободы совести С.А. Бурьянов справедливо заявил, что «современное государство должно быть нейтральным в мировоззренческой сфере, в т.ч. в силу ее юридической неопределенности. Только в этом случае оно имеет шанс стать подлинно правовым, демократическим, ориентированным на реализацию прав и законных интересов каждого человека. Соответственно, в таком государстве любые конфессиональные, корпоративные и прочие нормы не могут иметь приоритета по отношению к правилам поведения, которые устанавливает и обеспечивает государство».

Таким образом, духовная безопасность является неотъемлемой частью национальной и конституционной безопасности, где свобода совести является основой свободы как таковой в рамках демократического правового государства, где  никакая религия не может быть устойчивой идеологической платформой для объединения людей, а, наоборот, станет источником раздора и противоборства.

Но в атмосфере современной России в любом случае это будет сопровождаться нападками на свободомыслие и атеизм, столь ненавистные всем традиционным религиям. Никогда не было и не может быть мира под оливами любых религий, а если он есть, то это мир забитости, смирения покорных, мир духовной неволи.

Сергей Иванеев,

подполковник юстиции запаса, кандидат юридических наук, профессор Академии военных наук, член Президиума СРН