Увеличивается число сторонников антипотребительского движения Degrowth («отказа от роста»). Основная идея движения в том, что безудержный рост бездумного потребления, которое стало возможно благодаря кредитованию и современной финансовой системе в целом, количественно и качественно отличается от истинного прогресса.

Принципы движения Degrowth следующие:

1. Потребление – это психологический и моральный «фаст-фуд», который не просто не улучшает качество нашей жизни, но и ухудшает его.

2. Качество против количества. Качество нашей жизни улучшает то, что невозможно превратить в товар и то, что невозможно количественно измерить: дружба, семья, сообщества людей, самосовершенствование. Повышение качества жизни с помощью этих явлений должно стать целью экономического и социального роста. В масштабе национальных экономик для измерения роста вместо показателя ВВП следует использовать показатель ИЧР – «индекс человеческого развития». Этот индекс наряду с традиционными экономическими показателями должен включать в себя также уровень детской смертности, степень социального оптимизма, доступ к образованию, уровень грамотности, процентное соотношение врачей к общему числу населения и т.д. (вариант – GNH, gross national happiness – «валовое национальное счастье»).

3. Признание факта ограниченности природных ресурсов, несмотря на то, что нам постоянно заявляют об обратном. Даже если предположить, что запасы полезных ископаемых неисчерпаемы и обходятся нам очень дёшево (политики как-то всегда забывают упомянуть стоимость добычи и переработки), то запасы рыбы, пресной воды и плодородных почв, напротив, не бесконечны. Дешёвая энергия лишь ускоряет процесс истощения других ресурсов.

4. Разрушительный рост потребления напрямую связан с истощением ресурсов и созданием финансовых «пузырей» (жизнь в кредит и операции с призрачными финансовыми активами).

5. Снижение пользы от потребления. Инвестиции в чистый воздух, воду, общественный транспорт, предоставление доступа к знаниям и информации – всё это приносит пользу в таких сферах как здравоохранение, мобильность и т.д., существенно улучшая качество жизни людей. В то время как купить, попользоваться и выбросить никакой пользы обществу не приносит, более того, ведёт к социальной деградации и снижению качества жизни.

6. Несостоятельность режимов неокапитализма и коммунизма в погоне за ростом любой ценой.

7. Человечество достигло максимального объёма потребления.

Движение Degrowth открыто критикует, так называемую концепцию прогресса, превращенную в религию (т.е. «религию роста»). Эта религия, весьма сходная с карго-культом, утверждает, что рост это то же самое, что прогресс. Рост настолько необходим, что поддерживать его нужно любыми средствами, даже если, в конечном счёте, это вредит ему самому.

На самом деле, эта «религия» является лишь вывеской примитивного материализма, за которой прячется ни что иное, как стремление к финансовому и экономическому доминированию. Причем свойственна она как марксизму, так либерализму (т.е. капиталистическому воспроизводству прибыли). В первом случае проблемы идут от концепции «реформистского иудаизма», лежащего в основе учения, и вульгарного материализма самого К. Маркса. Но здесь установка «роста» чисто идеологическая – при том, что в социалистическую эпоху известны случаи «волюнтаристского» снижения цен («командной дефляции»).

Случай с капитализмом «много более запущенный», поскольку неотъемлемой частью капиталистической экономики является частный ссудный процент, который изымает деньги из экономики в пользу банков. В результате чего для нормального функционирования системы возникает неизбежная потребность в допечатываниии денег. Таким образом, вся современная капиталистическая экономика построена на монетарно-инфляционной модели хозяйствования, а «экономический рост» в ней достигается за счет все больших «вливаний ликвидности» (накачки экономики деньгами).

Сторонники инфляции упирают на то, что «она сокращает бремя долгов», а «слишком низкий уровень инфляции может фактически быть экономически опасным». На самом деле, так прикрывается факт получения кредитного процента ростовщиками, в то время, пока хозяева предприятий зачастую просто прикрывают инфляцией банальное повышение цен на продукцию из-за косметического введения неких не особо нужных функций (в результате чего возможности современной бытовой техники стали просто избыточными). Кроме того, установка на постоянный «рост экономики» запустила механизм расточительного потребительства: приобретение – временное обладание – выбрасывание – новое приобретение… – таков порочный круг, который глобальные ростовщики постоянно пытаются ускорять (через навязывание «моды», «глянцевые журналы» и пр.).

Практический аспект философии движения Degrowth основан на принципе «используй вещь до тех пор, пока её станет невозможным отремонтировать». Это значит не выбрасывать телефон, если его ещё можно починить; по возможности, покупать продукты местного производства, а не мировых брендов; противостоять постоянному промыванию мозгов, чем сегодня занимается маркетинг; стать личностью, которой не требуются бренды, чтобы укрепить свой социальный статус.

Движение также выступает за демонтаж системы оплаты труда и накопления богатства, что так же отвечает коммунитарному принципу, опирающемуся на деньги с демерреджем («гезелевские деньги»), которые не только лишаются возможности обрастать процентами, но с них берется и небольшой налог: «Только деньги, которые устаревают, подобно газетам, гниют как картофель, ржавеют как железо, и улетучиваются как эфир, способны стать достойным инструментом для обмена картофеля, газет, железа и эфира. Поскольку только такие деньги покупатели и продавцы не станут предпочитать самому товару. И тогда мы станем расставаться с товарами ради денег лишь потому, что деньги нам нужны в качестве средства обмена, а не потому, что мы ожидаем преимуществ от обладания самими деньгами».

Как мы уже говорили, опыт применения таких денег на практике имеет тысячелетнюю историю. Единицами денег с демерреджем в Египте служили грубые осколки глиняной посуды, называемые «острака» (ostraka). По сути, эти осколки были расписками за депозиты, сделанные фермерами на местных складах: фермер сдавал зерно и получал «остраку». Различные вариации на тему денег с демерреджем служили основной формой денег в Средневековой Европе с Х по XIII век. Так, в Англии производилась регулярная перепечатка серебряных монет, в результате которой три новые монеты менялись на четыре старые. В германских землях это были «брактеаты» (bracteaten), тонкие серебряные пластинки, которые выводились из обращения и заменялись новыми каждый год.

Деньги были лишены функции накопления, результатом это стало начало Ренессанса – когда люди стали вкладывать средства в предметы искусства и более качественные предметы быта (см. Маргрит Кеннеди, «Деньги без процентов и инфляции»).

Использование «гезеллевских денег» вывело многие города из кризиса во время «великой депрессии» в 1930-е, в первую очередь австрийский городок Вёргель. Не случайно Дж. Кейнс говорил, что «будущее научится больше у Гезелля, чем у Маркса».

Приоритет денег с демерреджем над кредитными, наблюдаемый у истоков европейской цивилизации, служит лишним доказательством (в дополнение к традиционному христианскому запрету на ростовщичество) нашей идеи: банковский капитализм, доминирующий в современной экономике, отнюдь не является органичным развитием общественных отношений, а лишь фиксирует общее поражение Традиции, нанесенное ей чуждой морально-этической системой.

Рано или поздно сложившаяся сегодня финансовая система прекратит своё существование. Поэтому, чем поддерживать изживающую себя систему, лучше направить свои усилия на поддержку и сохранение ценностей, которые невозможно превратить в товар или финансовый актив.

Отдельно отметим, что то социально-политическое движение, которое возьмет в качестве инструмента высококоммунитарную теорию, ждет большое будущее. В этом смысле Degrowth являются представителями «стихийного коммунитаризма», но одним из первых шагов возвращения к Традиции.

Кирилл Мямлин, Институт Высокого Коммунитаризма

Источник – communitarian.ru