Демократия – власть народа, и, как ни крути, если государство позиционирует себя как демократическое, то такое государство должно обеспечить своему народу возможность непосредственно выразить свою властную волю. Или хотя бы обозначить такую возможность. Такой возможностью является проведение референдумов.

Сразу отмечу, что глупо уповать на коллективный ум народа всегда и во всем – народ не разбирается ни в вопросах государственного управления, ни в экономических вопросах, кстати, и не хочет разбираться – у народа нет ни знаний, ни времени, ни, соответственно, желания. В той же Швейцарии, о которой я еще буду говорить, в референдумах принимает участие, порой, всего около 40% избирателей, а то и менее, и если вопрос уж очень волнующий, то до 60%.

В связи с этой некомпетентностью народ достаточно легко обмануть, если в твоих руках СМИ. Если СМИ в одних руках и свободы слова нет, то СМИ втолкуют избирателям самое пагубное для народа решение, и избиратели это решение на референдуме примут.

Скажем, СМИ втолкуют, что нужно снизить местные налоги, и одураченный избиратель за это радостно проголосует, а потом окажется, что у простого обывателя налог снижен на 10 долларов в год, а у местных олигархов, заказавших этот референдум и купивших СМИ, – на 10 миллионов. И проголосовавший обыватель, получив 10 долларов, лишится многих социальных льгот, финансировавшихся из тех сотен миллионов, которые раньше платили в местную казну ушлые олигархи.

…глупо уповать на то, что референдумы всегда полезны и выражают волю народа, они легко могут выражать его глупость.

Осмысленность решений

А реально волю народа будет выражать только власть, которая регулярно отдает себя под суд избирателя, как этого добивается ИГПР «ЗОВ» в проекте своего закона, но сейчас не об этом.

Сейчас о том, что референдумы объединяют власть и народ в одно целое, они создают монолитность государства, какой бы строй в государстве ни был, и сколько бы национальностей в нем ни жило.

Ведь на самом деле существуют тысячи вопросов, которые понятны избирателю в силу его жизненного опыта, и по этим вопросам и СМИ будут бессильны что-либо внушить избирателю. Это прежде всего все, что касается прав человека, все, что касается практики действия принятых депутатами законов, барабанящих по шкурам избирателей.

К примеру, в 2008 году, несмотря на отчаянный визг лесбиянок и педерастов, поддержанный Сенатом, судьями и лично губернатором А. Шварцнеггером, состоялся референдум о том, что брак – это союз только между мужчиной и женщиной. За это утверждение проголосовало 52,4% избирателей, за браки гомосеков – 47,6%. Можно как угодно оценивать эти числа, но как отрицать то, что избиратели внятно понимали, чего они хотят?

Ну и главное, Конституция – это в своей сути договор народа и между собой, и с органами власти. Как можно считать, что пункты этого договора не понимает тот, кто его заключает? Всю Конституцию в целом рядовому избирателю, может, и лень прочесть и понять, но когда рассматривается отдельное конституционное положение, то что в нем может быть непонятного?

Конституция – это принципиальный порядок жизни данного государства, но жизнь меняется, и порядки тоже надо менять соответственно изменениям жизни. Вот, скажем, в США федеральная Конституция дает этот порядок жизни в очень общих чертах – в ней всего 7 статей, и дает этот порядок если не на все времена, то на очень длительное время. Но конституции отдельных штатов США являются более подробными документами, посему требуют более частых изменений в связи с изменениями жизни.

Поэтому в США изменения конституций штатов проводятся часто, понятное дело – волеизъявлением всего народа – референдумами. Если в Конституцию США поправки вносятся Конгрессом (а начали их вносить через 4 года после принятия Конституции и всего за 227 лет внесли 28 поправок), то очень мало штатов, в которых и сами конституции не поменялись бы полностью. Скажем, в Луизиане Конституция менялась 12 раз, в Алабаме – 6 раз, но в Алабаме на референдумах было поставлено 726 поправок к Конституции и принято 513. На 1 января 1990 года в конституции штатов было внесено референдумами 5632 поправки! И процесс нисколько не тормозился и после. С 1960 по 1989 год было принято 11 новых конституций штатов, за семь лет с 1989 года было предложено 1246 поправок, из которых принято 892.

Образцовая прямая демократия

Однако лидером и старейшиной в деле прямой демократии по праву считается не США, а Швейцария, намного опережающая в этом другие страны, в которых прямая демократия тоже в чести. Напомню, что Швейцария – это федеративная республика, состоящая из 20 кантонов и 6 полукантонов – суверенных государств, со своими конституциями и законами. Имеет 8 миллионов жителей и четыре государственных языка. Девиз Швейцарии: «Unus pro omnibus, omnes pro uno» – «Один за всех и все за одного!».

Что касается демократии, то этому государству 723 года, а первое голосование по политическому вопросу было проведено в Швейцарии 720 лет назад. С 1848 года в Швейцарии окончательно оформился институт референдумов, и сегодня это страна, в которой общенациональных референдумов было проведено больше, чем во всех остальных странах мира вместе взятых, а швейцарцы голосуют за год больше, чем англичане за всю жизнь. Причем количество референдумов в Швейцарии увеличивается, и если в середине прошлого века их было в среднем около 3 в год, то сегодня около 9, и на каждом референдуме избиратель получает несколько бюллетеней, в которых от 6 до 12 вопросов. Не мудрено, что многие швейцарцы от этого дела сачкуют, тем не менее, остальные справляются. И неплохо.

В Швейцарии проводятся местные референдумы и общенациональные, причем общенациональные делятся на несколько типов. Если высшая власть федерации меняет положения Конституции Швейцарии (договора о вступлении Швейцарии в международные союзы приравнены к изменениям Конституции), то референдум проводится самой властью, даже если все граждане Швейцарии довольны предложенными правками – Конституция меняется только народом!

Если же требование изменить положение Конституции идет не от правительства, а от каких-то политических сил в самом народе, то референдум проводится, если эти силы собрали в поддержку этого предложения 100 тысяч голосов. Эти два типа референдумов считаются конституционными и обязательными.

Необязательными (факультативными) являются референдумы по принятию или оспариванию законов и иных законодательных актов, в поддержку их проведения требуется собрать 50 тысяч голосов.

Статистика по крупным вопросам: с 1848 года Берн провел референдумы по 267 поправкам к Конституции и законам, народом было принято 166 из них (62,2%). Причем, если поправки к Конституции проходили референдумы в 71,5% случаях, то законы – всего в 47,8%. Это объясняется тем, что поправки к Конституции ставятся на референдум обязательно, а законы – только те, которые оспариваются в обществе. То есть на референдум выносятся только заведомо сомнительные законы, а снизу – те, в принятии которых отказывают парламентарии.

Фото отсюда

Поскольку швейцарский институт референдумов донельзя отработан, то у него множество аспектов, которые нет смысла рассматривать все. Скажу только, что те политические системы мира, которые стараются не обращаться к народному быдлу, считают политическую систему Швейцарии аномалией – некой придурью высокогорных жителей. Однако те исследователи, которые в швейцарскую политическую систему вникают, считают ее наиболее передовой.

Но, даже отдавая должное этой системе, исследователи, на мой взгляд, рассматривают только видимую часть айсберга.

Например, отмечают, что референдумы привели к тому, что все парламентские партии Швейцарии вынуждены идти на компромиссы между собою при принятии законов, при этом, учитываются интересы самых незначительных политических сил. Ведь даже для самой маленькой политической силы в Швейцарии не составляет труда собрать 50 тысяч голосов (по расценкам США в 2,5 доллара за собранный голос, это всего 125 тысяч долларов) и выставить закон на референдум, указав народу на дефекты закона, – зародить у народа сомнения в целесообразности этого закона. А поскольку статистика показывает 50%-ю вероятность того, что закон на референдуме будет завален, то парламенту выгоднее начать искать компромисс сразу же, как только появились слухи, что какая-нибудь «Автомобильная партия» или «Женская лига за запрет ношения юбок» в 500 членов недовольны обсуждаемым в парламенте проектом закона. И после принятия закона дается 100 дней, чтобы недовольные законом могли организовать референдум по его отмене.

Для народа Швейцарии никакие авторитеты не святы: швейцарцев надо действительно убедить, что данный закон нужен и полезен. Как убедить – второй вопрос, но убедить, а не видеть в швейцарцах быдло, которое «политическая элита» может гнать куда угодно по своему усмотрению. Народ Швейцарии – это не придурковатый Майдан, который, подобрав сопли и закрыв глаза, тупо лез соединяться с Европой. Например, Швейцария стала членом ООН (организованной в 1945 году) только в 2002 году, а еще в 1986 практически единогласное решение парламента о вступлении Швейцарии в эту, становящуюся все более и более сомнительной организацию, было с треском провалено на референдуме – тогда 75,7% проголосовавших швейцарцев отказались от сомнительной чести быть членом ООН.

Качество законов и единство государства

Однако даже благожелательные исследователи не видят или не считают нужным указать на скрытые результаты политической системы Швейцарии, которые она произвела в обществе. Это, прежде всего, максимально возможное качество законов, принимаемых парламентом. Швейцарские парламентарии – это не тупые придурки Думы, штампующие блевотину, присылаемую из администрации президента, блевотину, от которой тошнит всю Россию, блевотину, превратившую Россию в фашистское государство. Из всей массы законодательных актов парламента Швейцарии всего 6-7% выносится на референдумы, а к оставшимся 93-94% законов не бывает претензий.

Второй момент. Существует точная сентенция, что лучшим способом государственного правления является монархия, однако у монархии есть страшнейший дефект – народ отучается думать о государстве. Ведь нет необходимости думать, если монарх думает! При монархе мы, народ, можем спокойно думать только о бабах и водке.

Так вот, система референдумов заставляет каждого швейцарца думать о государстве. И чем это плохо? Неужели мысли гражданина о том, разумно ли построить военную базу швейцарской армии на реликтовом болоте в твоем кантоне, менее интересны размышлений о скандале на свадьбе какой-то певички? Размышлений о тех «новостях», которыми нас пичкают СМИ?

Референдумы, при всем их несовершенстве, превращают людей из быдла в граждан.

Вот сравните мысленно Швейцарию и Украину. В Швейцарии, как и на Украине, даже не три, а четыре народа, разговаривающих на четырех языках – на немецком (65%), французском (18%), итальянском (10%) и ретороманском (1%). И представьте, что в парламенте Швейцарии каким-то образом собрались придурки, разговаривающие только на архаичном ретороманском языке, и требующие, чтобы все швейцарцы немедленно этот язык разучили и разговаривали только на нем, а все памятники немецкой, французской и итальянской культуры были разрушены. Сколько законов у этих придурков было бы подтверждено референдумами, и сколько из этих придурков осталось бы в парламенте после следующих выборов, как бы СМИ не старались рекламировать их народу?

Или как, к примеру, мог бы возникнуть в Швейцарии Майдан, начавшийся из-за отказа Януковича вступать в ЕС, если подобный вопрос в Швейцарии ОБЯЗАН рассматриваться не придурками на площади, а всем народом на обязательном референдуме?

И еще один, не замечаемый результат референдумов – единство власти и народа.

Начну с того, что во времена моей службы в Советской Армии, даже у нас, танкистов, личное стрелковое оружие хранилось тут же – в оружейных комнатах рот (ключи были у дежурного). А теперь, в российской армии, стрелковое оружие изъято из частей и хранится на отдельных складах, чтобы та часть народа, которая служит в армии, не смогли им завладеть без разрешения власти. А крымские события показали, что то же самое было и в украинской армии, которое захватили в Крыму в местах дислокации без стрелкового оружия и изгнали из Крыма чуть ли не тряпками. Страх властей Russia и Украины перед своим народом поразителен.

Такой пример, ООН рекомендует иметь 222 полицейских на 100 тысяч жителей, в СССР их было 214. Но сегодня Россия и Украина лидируют в списках самых «полицейских» государств – в Russia сегодня 976 работника МВД на 100 тысяч жителей, на Украине – 780. Это при том, что в Китае сегодня 120 работников МВД на 100 тысяч жителей. И вот в этих числах – еще одно подтверждение ужаса властей России и Украины перед своими народами.

В Швейцарии 214 полицейских на 100 тысяч жителей, но в Швейцарии все стрелковое оружие армии и патроны к нему находятся на дому у военнослужащих запаса швейцарской армии. Трудно найти пример подобного доверия власти и народа друг к другу. Это ведь не Куба или КНДР – это капиталистическое государство! Такого единства власти и народа, как в Швейцарии, нет даже в Белоруссии.

Запрет прямого волеизъявления

И понятно, что если власть в данном государстве фашистская, и если эти фашисты творят антинародные дела, то они никак не допустят, чтобы не они, а народ данного государства высказывал свою властную волю – фашисты сделают все, чтобы никаких референдумов, особенно по инициативе народа, не было! Но как это сделать, если в конституциях этих фашистских государств тоже вписан суверенитет (высшая власть) народа? Если указано, что народ заявляет свою властную волю на референдуме?

Фашистами это делается так, как это делается в Russia и на Украине. Для недопущения референдумов по инициативе народа фашисты принимают закон о том, как народ может организовать референдум, и по правилам этого закона народ никогда референдум организовать не сможет.

Вот давайте рассмотрим всего два аспекта организации референдума по инициативе народа – сбор подписей в поддержку референдума и время, которое необходимо для их сбора.

Понятно, что это не дело, когда десяток человек заявят для референдума какую-то придурь, а весь народ обязан будет тратить время, чтобы эту придурь рассмотреть на референдуме. Здравый смысл требует, чтобы заявляемую для референдума идею поддержало действительно представительное количество граждан. Но сколько конкретно?

Я уже писал, что для того, чтобы заявить референдум по изменению Конституции Швейцарии по инициативе народа, нужно собрать всего 100 тысяч подписей в государстве с 8 миллионами жителей. В американском штате Аляска есть инициаторы, которые собираются отделить Аляску от США, им для поддержки референдума об этом нужно собрать 100 тысяч подписей. В процентном отношении это количество в 11 раз больше, чем в Швейцарии, поскольку в Аляске живет всего 730 тысяч человек, но это все те же, что и в Швейцарии, 100 тысяч подписей. Понимаете, если вопрос актуальный, то инициативная группа в несколько сот человек сама без проблем соберет эти 100 тысяч подписей, даже если СМИ будут глухо об этом референдуме молчать.

В штате Калифорния, в котором референдумы проходят очень часто, требования очень жесткие. Вот сегодня там есть инициаторы, которые хотят разделить штат на шесть отдельных штатов. Для этого им нужно собрать 807615 подписей, но этот штат по численности примерно равен Украине – в нем проживает 38 миллионов человек. И это число (более чем 800 тысяч подписей) самое большое, которое я нашел по тем странам, в которых народ действительно имеет возможность выражать свою властную волю. Да, 800 тысяч – это реально много, но в Калифорнии инициаторы могут нанять себе в помощь сборщиков подписей, как я упомянул выше, с оплатой в 2,5 доллара за подпись.

А вот теперь задайте вопрос «демократам» Думы и Рады – в связи с чем они заложили в законы о референдуме число подписей в поддержку референдума в 2 (Russia) и 3 (Украина) миллиона человек! Да еще и требование, чтобы их собрали обязательно только члены инициативной группы, зарегистрированные надлежащим образом в ЦИК? То есть правящие режимы наших стран начисто исключили наем для сбора подписей работников или привлечение для этого волонтеров. Ну вот зачем это количество депутатам? Для того, чтобы дать народу выразить свою волю, или для рекорда в новом виде спорта?

А теперь о времени на сбор подписей. Разумеется, нельзя растягивать сбор подписей в поддержку референдума на 10 лет, а то первые подписавшиеся забудут, о чем речь. Но и спешить куда?? Вот Секретарь штата Калифорния разрешил инициаторам разделения Калифорнии начать собирать эти 807615 подписей 21 февраля 2014 года, а принести их приказал 14 июля 2014 года, то есть на сбор подписей отведен жесткий срок в три месяца и три недели. Швейцарцы в 1979 году тоже ужесточили условия проведения референдумов по инициативе народа, увеличив вдвое количество необходимых подписей в поддержку референдума (до 100 и 50 тысяч, как я уже писал) и сократив срок для их сбора всего до 18 месяцев. До полутора лет! В Латвии для сбора 150 тысяч подписей дается один год.

Вот такие сроки устанавливают в демократических государствах или государствах, которые хотят выглядеть демократическими.

А в России местная избирательная комиссия берет себе 15 дней просто на регистрацию списка инициативной группы в 500 человек, и ЦИК берет себе еще 10 дней на регистрацию такого же списка, а после этого выделяет этим инициативным группам на сбор 2 миллионов подписей аж 45 дней! А на Украине для сбора 3 миллионов подписей – аж 40 дней!

Кому нужны эти спортивные достижения? Книге рекордов Гиннеса?

Нет, они нужны фашисткой власти наших родных стран, нужны для того, чтобы наши государства имели вид гнилого импортного яблока – снаружи красненькие, а внутри коричневые.

Юрий Мухин, российский оппозиционный политик, публицист

Источник – communitarian.ru