«Если ты хочешь понять что-либо, узнай как оно возникло»
	Профессор Б.П.Поршнев

	«Гоминиды – (от лат. homos – человек), сем. отрядов приматов. Включает людей современного вида (неоантропов), а также их предшественников – архантропов и палеоантропов ».
	«Большая Российская энциклопедия»

Москва, 2003

I

Беспредельная жестокость, столь ярко и щедро демонстрируемая человечеством, не имеет аналогий в мире высших животных. «Человек разумный» ведёт себя нисколько не «умнее» пауков в банке. В чём причина патологической жестокости «царя природы» по отношению к себе подобным, Природе, всему живому на Земле? Около 15 тысяч войн при четырёх миллиардах убитых. За всё историческое время в общей сложности насчитывается всего лишь несколько «безвоенных» лет. Люди практикуют с десяток видов насилия при полусотне их разновидностей – эти цифры, судя по всему, устаревают, точно так же, как и «набранное» количество войн. Всю эту чудовищность существования и «сосуществования» человеческих популяций невозможно понять без выяснения причин её возникновения.

Идея отчуждения человека от Природы, провозглашение его «венцом творения» с передачей в его ведение и безраздельное пользование всего доступного ему мира живой Природы и ресурсов Земли – всё это явилось, наверное, первым в истории страшным «идеологическим заблуждением» человечества. «И да владычествуют они…» (Быт. 1, 26). И сейчас пришло время расплачиваться за эту совершенно необоснованную идею верховенства человека, с одновременным провозглашением себя «царём» природы со всеми полномочиями наглого и жестокого самозванца. Довладычествовались…

Именно из-за таких высокомерных представлений о человеке, как об особом разумном сверх-существе Земли, которому подвластна вся Природа, и прозябали все науки о человеке. Признавая всю уникальность и специфичность человека (труд, абстрактное мышление, использование орудий и т.д.), необходимо ответить на основной вопрос: почему человек стал таким? Зачем ему всё это? Чего ему не жилось в животных? И дальнейший уровень всех гуманитарных наук, о чём так справедливо забеспокоился в последнее время президент России, будет зависеть от познания человеческой истории с самого её начала. Другого пути просто не существует.

Создал человека вовсе не труд, не «естественный» отбор, а лишь предельный, смертельный страх перед «ближним своим». С этим трагическим, но неопровержимым фактом уже нельзя не считаться. На сегодняшний день – это самая правдоподобная и достоверная гипотеза антропогенеза. Человечество, таким образом, потеряло статус «загадочного космического подкидыша». Оно теперь знает собственную подлинную родословную, имеет на руках достоверную «метрику», и поэтому уже не в праве «изобретать» себе самых различных до невероятности родителей. Это нисколько не умаляет статус человечества, наоборот, теперь открываются совершенно новые горизонты и понимания его роли и предназначения в Мире. Но всё обстоит несравнимо сложнее, чем тот невразумительный туман детской сказки о добрых и злых волшебниках, который навевают разного рода астрально – оккультные деятели.

Построенная на этом фундаменте гипотеза видовой (этической) неоднородности человечества достаточно полно отвечает на большинство непонятных вопросов человеческого общежития. Эта гипотеза предполагает, что человечество является не единым видом, а семейством, состоящим из совершенно различных – двух типов хищных и двух нехищных – видов. Научная психология тоже близко подошла к пониманию этого вопроса, но только используя свою терминологию – психотипы.

В процессе антропогенеза (становления и развития человечества) сформировались два хищных вида: суперанималы (сверхживотные) – потомки «первоубийц», «адельфофагов», и сугесторы (псевдолюди) – агрессивные и коварные приспособленцы. Суггесторы стали подражателями и приспешниками, уже «обкатанному» Природой всему зверскому (жестокость и хитрость). Проявление хищного поведения весьма разнообразны – от морального издевательства до изуверских пыток и изощрённых убийств.

Два нехищных вида характеризуются врождённым инстинктом непринятия насилия. Диффузный вид (от «диффузия», распространение, растекание) – люди, легко поддающиеся внушению, «суггестии» и неоантропы – менее внушаемые люди, обладающие обострённой нравственностью. Нехищным людям свойственна предрасположенность к самокритическому мышлению, не всегда, к сожалению, реализуемая.

Если же внимательно и пристальнее взглянуть на эти древние события, а их неизбежные ближайшие следствия проэкстраполировать во времени, сопоставив их с событиями всего исторического периода и фактами современности, то сразу возникает прочная «связь времён», удивительная преемственность исторических событий, ставящая всё на свои места, а многие ключевые, доселе непонятные вопросы в жизни людей и общественных отношениях, получают, наконец-то, своё разрешение.

Человечество представляет собой парадоксальное общежитие существ несовместимо разных, от рождения наделённых диаметрально противоположными психогенетическими мотивационными поведенческими комплексами: стадным, точнее, общественным (подавляющее большинство) и хищными (несколько процентов). Причём различия эти не имеют никакого отношения к интеллекту: можно отлично играть в шахматы, а на «работе» заниматься изощрёнными пытками. Эти различия этические, нравственные, т.е. видовые.

Хищные представители человечества с нравственной точки зрения действительно не являются людьми. Их внутренний мир, напрочь, лишённый совести, весьма отличен от психики и менталитета нехищных людей, это – хищные гоминиды. «Второсигнальные», обладающие речью, рассудком – и потому предельно опасные – звери среди людей!

II

Более чем столетним трудом археологов и антропологов открыто не что иное, как обширное семейство животных видов, не являющихся ни обезьянами, ни людьми. Они прямоходящие, двуногие, двурукие. Они ничуть не обезьяны и ничуть не люди. Они животные, но не обезьяны. И неандертальцы (иначе ещё их называют «троглодиты») – абсолютны не люди. Разгадка же состоит в том, что главная, характеризующая всех троглодитид и отличающая их, экологическая черта – это некрофагия (трупоядение). Один из корней ложного постулата, отождествляющего троглодитид с людьми, состоит в том, что им приписали охоту на крупных животных. Отбросить же эту запутывающую дело гипотезу мешают предубеждения. То, что наши предки занимались «трупоядением» оказывается, видите ли, унизительно для их потомков. Но надо вспомнить, что есть не труп вообще не возможно, разве что сосать из жил живую кровь или паразитировать на внутренних органах. Наша современная мясная пища является всё тем же трупоядением – поеданием мяса животных, убитых, правда, не нами, а где-то на бойне, возможно в другой даже части света, откуда «труп» везли в рефрижераторе. Так что нетрупоядными, строго говоря, являются только лишь вампиры (комары, например) и паразиты (типа вшей, клещей), питающиеся с «живого» стола.

Все признаки каннибализма у палеоантропов (древних людей), какие известны антропологии, прямо говорят о посмертном поедании черепного и костного мозга и, вероятно, всего трупа подобных себе существ. Непосредственные же предтечи человечества (палеоантроповые гоминиды или троглодиты) во времена последнего ледникового периода, попав в экстремальные экологические условия, расщепились на два подвида на почве возникновения редчайшего среди млекопитающих феномена – «адельфофагии», что переводится как «поедание собратьев». Произошёл переход части популяции – «кормимых» — к хищному поведению по отношению к представителям другой части популяции – «кормильцев».

Таким образом, можно безоговорочно признать тезис о гоминидах – охотниках неправомерным. Все эти людские самооправдания и самовозвеличивания очень долго прикрывали истинный образ нашего предка: «падальщика», «трупоеда», «некрофага». Троглодитиды ни в малейшей степени не были охотниками, хищниками, убийцами, хотя и были с самого начала в значительной степени плотоядными, что составляет их отличительную черту сравнительно со всеми высшими обезьянами.

Однако со временем трупного мяса и останков животных для троглодитидов в природе становилось всё меньше, наступил кризис — угроза исчезновения. Но Природа подсказал узкую тропу, которая в дальнейшем вывела эволюцию на небывалую дорогу. Решение биологического парадокса состояло в том, что инстинкт не запрещал им убивать представителей своего собственного вида. Экологическая щель, которая оставалась для самоспасения у обречённого на гибель высокоспециализированного («специализация» парализует) вида двуногих приматов, всеядные по натуре, но трупоядные по основному биологическому профилю, состояла в том, чтобы использовать часть своей популяции как самовоспроизводящийся кормовой источник. Произошло раздвоение единого вида. В пределах одного ареала происходило крутое размежевание зкологических ниш и форм поведения. Эта дивергенция двух видов – «кормимых» и «кормильцев» — протекала необычайно быстро, и её характер является самой острой и актуальной проблемой во всём комплексе вопросов о начале человеческой истории. В переводе на хронологию длина интервала «загадки человека» всего лишь 15 – 25 тысяч лет. На нём-то и укладывается всё таинство породившее людей.

Наши предки раньше всего приспособились убивать себе подобных. А к умерщвлению животных перешли много спустя после того, как научились и привыкли умерщвлять своих. Этот экологический вариант стал глубочайшим потрясением судеб семей троглодитидов. Всё-таки указанные два инстинкта противоречили друг другу: никого не убивать и при этом убивать себе подобных. Выходом из противоречий оказалось расщепление самого вида палеоантропов на два подвида. От прежнего вида сравнительно быстро и бурно откололся новый, становящийся экологической противоположностью.

Есть и ещё один совершенно специфичный факт, который локализован в данном хронологическом интервале: расселение ранних Homo sapiens по обширной и пригодной к обитанию территории нашей планеты, включая Америку, Австралию, Океанию. Это расселение человечества по материкам и архипелагам Земного шара по своей стремительности тоже может уподоблена взрыву. И нельзя свести рассеивание людей по планете к тому, что им не хватало кормовой базы на прежних местах. Им не стало «тесно» в хозяйственном смысле, им, несомненно, стало тесно в смысле трудности сосуществовать с себе подобными. Они старались отселиться от палеоантропов, которые биологически утилизировали их в свою пользу, опираясь на мощный и неодолимо-агрессивный нейрофизиологический аппарат. Они бежали от соседства с теми популяциями, которые поедали их. И палеоантропы понемногу географически перемещались вслед за такими беглецами — переселенцами. Наконец, Земной шар перестал быть открытым для свободных перемещений, и его поверхность покрылась т.н. антропосферой, или системой взаимообособленных ячеек, пользующихся своим собственным языком, как средством защиты – с помощью непонимания – от чужих повелений и агрессивных устремлений.

И всё же это взаимное избегание первобытных популяций было слишком запоздалым средством для того, чтобы таким образом защититься от скрещивания с палеоантропами — адельфофагами (поедателями своих собратьев). Ибо самое страшное уже произошло: потомки этих первоубийц уже прочно вошли в состав рода людского на самой ранней стадии становления человечества – адельфофагической.

Но «уйти чисто» из животного мира, «не замазавшись», «человеку разумному» не удалось. В составе человечества остались прямые потомки тех самых первоубийц (предельно близких к биологическим палеоантропам – троглодитам), а также и потомки их подражателей – суггесторов – манипуляторов. В результате всех этих процессов в неустойчивом, переходном мире становление раннего человечества образовалась и весьма специфическое, очень недружественно настроенное по отношению к друг другу семейство рассудочных существ, состоящее из четырёх видов. В дальнейшем эти виды всё более расходились по своим поведенческим характеристикам, т.е. дивергенция (взаимоудаление друг от друга) видов продолжилась и длится она по сей день. Эти виды имеют различную морфологию коры головного мозга. Два из них являются видами хищными, причём – с ориентацией на людей!

Человечество, таким образом, представляет собой поэтому не единый вид, но уже – семейство, состоящее из четырёх видов, два из которых необходимо признать хищными, причём с ориентацией этой хищности (предельной агрессивности) на других людей, в том числе – противоестественно – и на представителей собственных же видов.

Первый вид (хищный!) – это палеоантропы (или неотроглодиты), предельно близкие к своему дорассудочному предшественнику, «биологическому прототипу» — подавлявшему сородичей и убивавших их. Это мрачные злобные существа, зафиксированные в людской памяти с самых ранних времён, в частности, в дошедших до нас преданиях о злых колдунах – людоедах. Им больше всего подходит название супреанималы (сверхживотные).

Второй вид (также хищные) – это суггесторы, успешно имитирующие действия «палеоантропов», суперанималов, но сами всё же не способные противостоять психическому давлению последних.

Третий вид (уже нехищный) – диффузный, не имеющие средств защиты от воздействий жутких для них воздействий хищных видов, парализующих волю к сопротивлению. Это – «человек разумный».

Четвёртый вид – это неоантропы, непосредственно смыкающиеся с диффузным видом, но сформировавшиеся несколько позднее. Они более продвинутые в направлении оразумления, и способны – уже осознанно – не поддаваться магнетизирующему психологическому воздействию агрессии.

Определённая часть случаев шизофрении, психопатии, паранойяльных синдромов, неадекватных суицидов и т.д. объясняются именно видовой гибридизацией, при которой происходит наложение абсолютно несовместимых поведенческих ориентаций: хищной агрессивности и нехищного неприятия таковой.

Сексуальная извращённость подтверждено научно — напрямую связана с хищностью, с внутривидовой агрессивностью, что давно доказано З.Фрейдом и К.Лоренцом. Подсознательная ненависть к гомосексуализму (гомофобия) проявляется у нехищных людей. В принципе, извращенцы, в том числе и бисексуалы, тоже должны ненавидеть нормальных людей. И если, как мы полагаем, всякий хищный индивид в своей основе бисексуален, то это легко объясняет совершенно непонятную и кажущуюся боспочвенной ненависть хищных гоминид к нехищным людям. Агрессия и сексуальный аномализм – две основные пересекающиеся «сферы деятельности» хищных гоминид.

Предельная возможность агрессивности (убийство) в своём чисто природном проявлении, как борьба за выживание вида, наиболее естественна и становится понятной, как агрессивность межвидовая, как потенция и тенденция к соперничеству, стремление к борьбе с некими иными существами, отличающимися от представителей собственного вида. Это борьба за выживание своих, за себя, за близких. Битва за выживание вида ведётся насмерть, до конца.

Агрессия же внутривидовая – это уже некая проекция, «частная производная», как бы инерционный отголосок этой общей борьбы всех видов за своё выживание. Хищные индивиды совершенно не разбирают «своих – чужих». Их агрессивность направлена на всех без разбору. В этом смысле хищные индивиды проявляют полную неразборчивость: хотя они и ощущают своё отличие от других людей, но у них нет чувства предпочтения для «своих». Они их точно также любят и ненавидят, как и всех других. Они более сильных боятся, приспосабливаются, угодничают, лицемерят, постоянно лгут, но ненавидят их, и при малейшей же представившейся возможности тут же вцепятся им в глотку, всех же равных себе и более слабых — давят, притесняют, а если «надо», то и убивают. Уничтожаемого зачастую для начала они делают лучшим своим другом, приближают к себе, чтобы затем коварно расправиться с ним. Жадность, необъяснимо жёсткий порыв к власти, как неотъемлемые черты хищных людей, постоянно поддерживают необходимо высокий для них уровень агрессивности.

Нехищные же люди, совершенно, не понимая ужаса своего положения, относятся к окружающим, как к равным, тем более, они никогда не обижают слабых. Именно в этом обстоятельстве проявляется огромное социальное преимущество стадности, общинности нехищных людей, и лишь их охищение, тлетворное воздействие на них хищных гоминид («разделяй, ссорь, властвуй») сводит это преимущество практически на нет.

III.

Самое же главное то, что указываемые различия между нехищными людьми и хищными гоминидами столь существенны и значимы по своим социальным следствиям, что именно они оказываются ныне решающим фактором в вопросе выживания человечества. К хищным видам не применимы основные человеческие качества: нравственность, совесть, сострадание. Эти существа привносят в мир бесчеловечную жестокость, бесчестность и бессовестность. Поэтому с гуманистической позиции их нельзя, в принципе, называть людьми. Это жестокие и коварные животные, хотя подчас и весьма сообразительные, способные даже в обществе блистать интеллектом, но агрессия в них всегда превалирует. Самое страшное в этом извечном противостоянии «по умолчанию» то, что никакое примирение здесь невозможно. Образумить человеческих хищников нельзя – они действительно невменяемы. Они не подлежат перевоспитанию и убеждению, они не способны слышать разум. Управы на них никакой нет, всё у них в руках, всё… Всё, кроме правды.

И именно видовая неоднородность делает жизнь человечества столь нестабильной и чреватой ужасными последствиями. Хищные гоминиды ныне – т.н. «сильные мира сего», и их неразумное владычество привело всё живое на Земле на грань гибели.

Хищные гоминиды за всю историю человечества никогда не считали и не считают народ за людей, но выясняется, что это чудовищная ложь, как и почти всё остальное, что они говорят. Устанавливается научно факт (клинического характера), что у них нет самой важной части головного мозга, той именно, которая и делает человека разумным, т.е. нравственным. По предварительному диагнозу профессора А.Р.Луария у них «дефицит префронтальных отделов лобных долей головного мозга». По уточняющим же данным позитронной эмиссионной томографии (ПЭТ) данный дефект – это «церебральная дисфункция» (Р.Бэрон, Д.Ричардсон, «Агрессия», С – П., 1997). Именно лобная доля коры является субстратом выработки и контролирования планов и намерений.

Вот здесь и лежит ключ к пониманию человеческих социально – психологических проблем. Не трагическое и благородное противостояние сил «добра» и «зла», «света» и «тьмы», не «единство и борьба противоположностей», а именно — норма и патология.

Что делать? Знать правду – это уже очень много. Поэтому единственный, и к тому же бескровный путь – это выработка нового Сознания. Безоговорочное признание лишённых совести субъектов человекообразными гоминидами, — опасными для людей видовыми двойниками, по типу ложных опят. Пора научиться отличать эти воистину сатанинские грибы.

Из книги Диденко Б.А. «Видизм»