«Культурный центр» Терского казачества при участии казаков Северной Осетии планирует установку памятника первому выборному Войсковому атаману Терского казачьего войска М.А. Караулову. Уже сделан предварительный макет памятника.

Для сооружения памятника учреждён общественный фонд, на счёт которого уже поступили первые взносы. Все желающие внести свой вклад в благое дело могут перечислить на счёт в банке или на банковскую карточку.

Реквизиты счёта, открытого в ПАО «Московский индустриальный банк»:

Получатель:

Храбрых Валерий Константинович.

Счёт №40817.810.1.0144.1056287.

Банк получателя:

Филиал СКРУ ПАО «МИнБанк».

Корреспондентский счёт:

№30101810800000000703 в Отделении по Ставропольскому краю Южного Главного Управления ЦБ РФ.

БИК 040702703.

ИНН 7725039953.

Номер банковской карточки:

4809 3869 1166 5600.

Справки по телефону:

8-928-492-05-23 (Валерий Храбрых).

Гибель атамана М. А. Караулова

Мир праху твоему, могучий и грозный трибун, и да живет твоею памятью и лучезарной славой, твоим именем выдвинутое в первые ряды, ныне возрождающееся к новой и светлой жизни Терское войско.

Ткачев Г. А.

В этом году 26 декабря исполнится 100 лет со дня гибели первого выборного атамана Терского казачьего войска Михаила Александровича Караулова. Прожив короткую, но яркую жизнь, он навсегда остался в памяти столь им любимого терского казачества, как один из ярких деятелей в истории России и Северного Кавказа.

Родился Михаил Александрович 3 ноября 1878 года в станице Тарской Сунженского отдела Терской области в казачьей семье. В 1901 году окончил филологический факультет Петербургского университета, а в 1902 году сдал выпускной экзамен при Николаевском кавалерийском училище. Участвовал в русско-японской войне в 1904-1905 годах в составе 1-го Сунженско-Владикавказского полка. В отставку вышел вскорости после окончания войны в 1905 году.

Будучи в отставке, Михаил Александрович Караулов основал и занимался изданием журнала «Казачья неделя», активно участвовал в создании «Общества любителей казачьей старины» и занимался научно-исследовательской деятельностью. В частности, занимался он сбором старинных сказаний и песен терских казаков и даже принимал участие в археологических раскопках. При непосредственном его участии был открыт музей Терского Казачьего Войска и Войсковая библиотека. В этот период он написал несколько книг по истории Терского казачества.

Будучи депутатом Государственной думы II и IV созыва, он входил в Бюро особой крестьянской группы Думы, хотя не принадлежал ни к какой политической партии. С 1913 года Михаил Александрович являлся секретарем Независимой группы думских депутатов и Казачьей группы. Поддерживал Прогрессивный блок.

Активный участник Февральской революции 1917 года, член «штаба Керенского». Вошел в состав Временного комитета Государственной Думы. С 27 февраля по 1 марта курировал деятельность Низшей следственной комиссии. 1-4 марта 1917 года – комендант Таврического дворца и его районов. Будучи членом Временного комитета Государственной Думы, 1 марта 1917 года издал приказ о немедленном аресте всех чинов наружной и тайной полиции и корпуса жандармов. 8 марта 1917 года был назначен комиссаром Временного правительства и Временного комитета Государственной думы в Терской области и выехал во Владикавказ.

17 марта (30 марта) 1917 года М.А. Караулов был избран Войсковым Кругом атаманом Терского казачьего войска. Став Войсковым атаманом, он пытался учитывать сложное переплетение аграрных и национальных проблем на Северном Кавказе, пытался искать пути для решения этих проблем, действуя совместно с местными «национальными вождями» края, при этом твердо выступая против «анархии» в крае.

Возглавляя правительство в области, Караулов настоял на издании областным гражданским Исполкомом ограничительных правил проведения митингов с целью не допущения дестабилизации в области. В конце лета 1917 года он участвовал в Москве в Государственном совещании, где поддержал требования Донского атамана А.М. Каледина упразднить все комитеты и советы на фронте и в тылу для укрепления дисциплины в армии.

Однако, процесс разложения, начатый в среде рядового казачества, возвращающегося с фронта, получил в станицах и войсковых частях широкую поддержку. Эта поддержка приобрела форму саморасказачивания и открытого неповиновения войсковым властям. Первыми выразили недоверие войсковому атаману казаки восьми станиц Сунженского отдела, которые 25 октября 1917 года на заседании военной секции Совета рабочих и солдатских депутатов заявили, что они не признают своим идейным руководителем нынешний Войсковой Круг и Войсковое Правительство. Здесь же на заседании из уст представителей казаков Сунженского отдела поступило предложение переизбрать Войсковой Круг, а затем работать совместно с Советом рабочих и солдатских депутатов, от которых их искусственно отделяют казачьи верхи. Забегая вперед, следует сказать, что именно эти восемь станиц через полгода сыграют немаловажную роль в подавлении казачье-крестьянского восстания на Тереке, поднятого против политики большевиков и вошедшего в историю под названием «Бичераховского». На «бунт» сунженских станиц атаман Караулов и войсковое правительство ответили заявлением об отставке; на 17 (30) декабря было назначено заседание войскового круга для решения этого вопроса[1].

Жизнь в Терской области значительно осложнялась тем, что «через его территорию протекали непрерывно солдатские массы разложившихся частей Кавказской армии, а в городах и важнейших пунктах стояли запасные части и дружины ополченцев, обратившиеся в очаги большевистской заразы»[2]. В самом же Терском Войске к этому времени сложилась ситуация, когда казакам пришлось с оружием в руках обороняться от враждебно настроенных горцев и возвращавшихся с фронта озлобленных солдат. В ноябре чеченцы сожгли станицу Фельдмаршальскую, затем разграбили станицы Воздвиженскую, Кохановскую, Ильинскую, Гудермес и изгнали все русское население Хасав-Юртовского округа[3].

Нападения на казачьи станицы и разорение Хасав-Юртовского округа ставились в вину Войсковому Атаману и Правительству, их обвиняли в неспособности отстаивать казачьи интересы и защищать славянское население области. Особенным нападкам подверглось стремление М.А. Караулова к мирному разрешению конфликтов между казаками и горцами. Говорили о предательстве, о подкупе и так далее. Однако, после свержения Временного правительства у атамана и правительства Терского казачьего войска был один путь выхода из нахлынувшей в область анархии – более тесное сближение с соседями, с горцами и иногородними. Именно к этому времени относится создание Терско-Дагестанского Правительства, которое должно было объединить казачье и горское население обоих областей.

Обстановка в Терской и Дагестанской областях все более становилась нестабильной. Триумфальное шествие власти Советов по стране дошло и до Терека. Все больше и больше активизируется деятельность обновленного большевиками Совета рабочих и солдатских депутатов. В такой обстановке Правительство Горской республики и Войсковое правительство Терского края приходят к мысли о создании коалиционного Терско-Дагестанского правительства. 1 декабря 1917 года Терско-Дагестанское правительство было сформировано. Оно состояло из 12 «главно-управляющих ведомств» – министерств[4]. В его состав от Горского правительства вошли П. Коцев, В. Джабагиев, князь Р. Капланов, генерал Талышханов. От иногороднего населения и социалистических партий портфель министра земледелия достался представителю областного Совета крестьянских депутатов, министра труда – представителю Совета рабочих и солдатских депутатов, министра путей и средств сообщения – представителю Союза почтово-телеграфных работников. Три ведомства в правительстве были отданы представителям терского казачества. Войсковой атаман М.А. Караулов фактически стал главой правительства.

Была опубликована и декларация Терско-Дагестанского правительства: в кратчайший срок созвать краевой учредительный сейм, «который и разрешит все основные вопросы»; беспощадно бороться с контрреволюцией, анархией, разбоями и грабежами; разработать мероприятия «к смягчению хозяйственной и финансовой разрухи»; заняться «подготовкой разрешения земельного вопроса в соответствии с интересами трудящихся масс». Даже по вопросу организации центральной власти в стране Терско-Дагестанское правительство брало на себя обязательство «обеспечить возможность выждать без чрезвычайных потрясений окончательную организацию общепризнанной центральной власти» и высказалось за «необходимость создания министерства из всех социалистических партий, от народных социалистов до большевиков»[5].

Атаман отлично понимал, что предстоящая, неминуемая борьба с Советами может иметь успех лишь при условии полного содружества всего населения Терской области. Но судьба не пожелала дать возможность осуществить все намеченные им планы. В этот период представители партии большевиков стали с беспокойством смотреть на выдвинутых казачьими войсками ярких и видных вождей. «Беспокойство это возрастало с каждым днем. – Запишет впоследствии Е. Букановский. – С обычной откровенностью Троцкий в тогдашней речи своей в Петрограде на митинге во всеуслышание заявил, что пока жив Каледин на Дону, Караулов на Тереке и Дутов в Оренбурге — Советская власть не может чувствовать себя прочной и призывал к скорейшему уничтожению этих вождей казачества»[6].

День ото дня стала усиливаться большевистская пропаганда. Совет народных комиссаров обвинял М.А. Караулова в том, что он «громит чеченцев и ингушей на Кавказе»[7]. В «Обращении к трудовым казакам о завоеваниях Октябрьской революции и о борьбе с контрреволюцией» СНК писал, что «Корниловы, Каледины, Дутовы, Карауловы, Бардижи всей душой стоят за интересы богачей и готовы утопить Россию в крови, только бы отстоять земли за помещиками»[8].

Надо сказать, пропаганда большевиков, разжигающая как социальную, так и этническую рознь, действовала весьма эффективно, несмотря на противоречивость некоторых ее тезисов. Так, «Терский вестник» отмечал, что «велась упорная агитация в массах. Что бы ни случилось, во всем обвиняли Караулова: нет керосина – виноват Караулов, плохо выпечен хлеб – опять-таки виноват Караулов, хотя, как войсковой атаман, ни к керосину, ни к печению хлеба он никакого отношения не мог иметь, и не имел»[9].

Уже с осени 1917 года большевики разрабатывали планы по ликвидации атамана. Один из агентов Караулова сообщал ему в секретной записке, что «по отношению Вашей личности имеются самые смелые предложения вплоть до попытки проникновения в атаманский дом. Осуществимо ли все это, сказать трудно, но так как идут деятельные приготовления, а источники, указывающие на это, вполне достоверны, то сообщаемое вполне заслуживает самого серьезного внимания»[10].

С конца ноября за Войсковым атаманом повелась форменная охота. «Не стало дня, – пишет в своих воспоминаниях Д. С. Писаренко, – когда бы, как сказано, не приходило по нескольку анонимных писем, то угрожавших смертью, то сообщавших о готовящейся расправе, то предупреждавших, откуда и кем она затевается. Атаман на это не обращал внимания, хотя и знал, что сообщения, несмотря на анонимность, правдивы, что убийство действительно готовится, но верить не хотел, что враги на это осмелятся в границах войсковой земли»[11].

В декабре 1917 года атаман Караулов приветствовал в Пятигорском отделе 1-й Волжский казачий полк, прибывший с фронта. «По установившемуся порядку возвращавшиеся части встречал войсковой атаман или его заместитель. Встречал теплым словом, объяснял войсковые порядки, успехи и беды, виды на будущее. Делалось это затем, чтобы казаки слышали непосредственно от высшей войсковой власти то, что, несомненно, им преподнесут провокаторы в искаженном виде»[12].

В поездке М.А. Караулова сопровождали: брат подполковник В. А. Караулов, адъютант Войскового атамана хорунжий А.А. Белоусов, депутат Войскового Круга А.В. Султанов и шесть конвойцев.

Встретив 1-й Волжский полк, Атаман Караулов выехал 13 декабря в отдельном классном вагоне во Владикавказ. В ту пору Владикавказская железная дорога работала с перебоями и к тому же была загружена эшелонами солдат, возвращавшихся с Кавказского фронта. Зная недостаток в паровозах, Караулов, невзирая на просьбы сопровождавших его, не потребовал отдельного локомотива, а распорядился прицепить свой вагон к очередному пассажирскому поезду № 22, шедшему из Ростова на Моздок[13].

К полудню Ростовский поезд прибыл на станцию Прохладную, где вагон отцепили для присоединения к Владикавказскому составу, который отходил только через несколько часов. В это время для охраны и поддержания порядка на станции находилась контрольная рота Уфимской дружины. Здесь же в большом количестве бродили покинувшие свои части, распропагандированные большевиками дезертиры.

Группа вооруженных большевистски настроенных солдат контрольной роты Уфимской дружины во главе с неким Зотовым узнала, что в вагоне № 4 пассажирского поезда находится Атаман Терского казачества. К его вагону стала стекаться толпа любопытных, желавших повидать Караулова. Здесь начались разговоры на злободневные темы, но затем появились агитаторы, которые начали пропаганду среди солдат, рассказывая о только что происшедшем разгроме Хасав-Юрта. В этом они винили М. А. Караулова, а потому настаивали на необходимости потребовать от Караулова объяснений, касавшихся его работы и отношений с горцами. С этой целью они потребовали всем выйти из вагона. Караулов и его сопровождающие отказались покинуть вагон, возникла перестрелка[14]. Одного из рядовых, уговаривавших сослуживцев прекратить бесчинства, закололи штыком в шею.

Председатель Малого Войскового Круга Е.А. Букановский впоследствии так опишет гибель атамана: «Все это происходило против самого здания вокзала станции Прохладной. По роковому совпадению вскоре на станцию прибыл поезд с русскими беженцами из Хасав-Юртовского округа, только что изгнанными оттуда чеченцами и кумыками. Естественно, что эти обездоленные люди легко поддались провокации, внушавшей им мысль, что причиною всех их несчастий является Караулов. Узнав, что Михаил Александрович находится здесь на станции, прибывшие беженцы хлынули толпой к атаманскому вагону. Уже через несколько мгновений создался такой психологический момент, когда толпа перестала владеть собою. С криками «Смерть Караулову» она подхватила вагон Атамана и стала откатывать его в сторону станции Солдатской. Отодвинув вагон на 300-400 саженей, толпа остановила его недалеко от первого переезда через дорогу, где у полотна ее не имелось никаких жилых строений. Вслед за этим толпа отхлынула от вагона и открыла по нему беспорядочную стрельбу. Михаил Александрович по-прежнему стоял у окна и, глядя на происходящее, спокойно курил свою трубку. Он не воспользовался даже находившимся при нем оружием, а только сказал: «Если в этой толпе есть хоть один терский казак, пусть он видит, как умирает его Атаман». Но спутники Караулова взялись за оружие, отвечая на выстрелы выстрелами. Однако силы были слишком неравны; правда, в первый момент толпа, было дрогнула, но, отбежав дальше, солдаты возобновили стрельбу. Скоро весь вагон был буквально изрешечен пулями, а все находившиеся в нем ранены или убиты»[15].

М.А. Караулов и все его сопровождающие погибли в перестрелке, кроме тяжело раненого в живот А.В. Султанова. Солдаты ворвались в вагон. Тело Атамана, его брата Владимира и адъютанта А. Белоусова выволокли на перрон, раздели и разграбили, разбили прикладами винтовок голову атамана до мозгов, отрубили палец с перстнем. И под крики «Ура» озверевшая толпа солдат стала праздновать победу, сбросив тело атамана с железнодорожной насыпи[16]. Позже черкеску атамана и кожаную офицерскую куртку брата Михаила Караулова – Владимира со следами крови нашли в вагонах Уфимцев. Так пресеклась законно избранная атаманская власть на Тереке[17].

А вот как описал этот трагический эпизод один из инициаторов и непосредственный руководитель убийства М.А. Караулова член РСДРП(б) с 1917 года А.Я. Жданов, работавший в то время кондуктором на станции Прохладная: «Мне было поручено установить контакт с военной командой, которая несла службу по охране моста через реку Малку. Я завел дружбу с солдатами. Они один за другим становились на нашу сторону и были готовы выполнять любые указания посланцев партии и большевиков. Контрреволюция поднимала голову. Особое подозрение навлекал атаман Терского казачьего войска Караулов. От слов Караулов перешел к делу. Владикавказ он превратил в контрреволюционное гнездо, пытался сделать его неприступным, стал укреплять личный престиж… Вывод напрашивался сам собой: убрать главаря белоказацкой банды. Во главе целой оравы телохранителей он следовал во Владикавказ через Прохладную в специальном поезде. Вагон Караулова был в самом конце поезда. Команда ополченцев, охранявших мост через Малку, перешла на нашу сторону и днем прибыла в Прохладную, якобы для поддержания порядка… Со старшим команды условились о том, что перед самым отходом поезда мы отцепляем вагон, а когда все телохранители займут свои места, он даст команду: «Огонь по вагону!».

Паровоз набирал пар… До отхода поезда оставалось не более 5 минут. В это время я нырнул между вагонами, завернул фартуки вагонов и начал развинчивать сцепление… Поезд тронулся, а вагон атамана продолжал стоять. Тут я заметил Виктора, сына Александра Федоровича – составителя поездов. Опрометью он бежал к нам со стороны вокзала. «Начальник станции Николаев приказал отцу подать паровоз, немедленно забрать вагон Караулова и догнать поезд. Это я своими ушами слышал», – заверил Виктор.

Через несколько минут паровоз мчался к нам на повышенной скорости. «Нет, думаю, – Караулова из рук выпускать нельзя». Вынимаю револьвер и кричу машинисту Саше Плешкову: «Назад подобру-поздорову, иначе вот что получишь!». Паровоз удалился. В это время атаман высунулся в дверь и заметил или почувствовал неладное: «Что такое?»… Бывшие солдаты буржуазного правительства в течение минуты превратили вагон в решето. Караулов с братом и сворой телохранителей жизнями поплатились за свои злодеяния на Кавказе».

На помощь Войсковому атаману со стороны станицы Прохладненской выдвинулась сотня терских казаков, но часть солдат, захватив отдельный поезд, на всех парах бежала в Георгиевск. Узнав, что опоздали, казаки, расстреляли 3 подозреваемых в расстреле вагона. Убежавших в Георгиевск революционных уфимцев встретили, поднятые по тревоге, казаки 1-го Волжского казачьего полка, по полной отплатившие солдатам за смерть своего Войскового атамана.

Спустя некоторое время в столице Всевеликого войска Донского городе Новочеркасске был задержан подстрекатель нападения на М.А. Караулова – Зотов, который так громко рассказывал, как они в Прохладном убили Терского Войскового атамана, что кто-то из пассажиров вызвал патруль. Старший патруля – юнкер Новочеркасского казачьего училища Попов вызвал военного коменданта станции – поручика Рясенцова. Тот приказал арестовать Зотова. После проведенного дознания, по приговору военно-полевого суда Зотов был расстрелян[18].

Весть о смерти Караулова быстро разнеслась по всей области и достигла Владикавказа. Во время заседания Войскового Круга V созыва прибыл взволнованный командующий войсками генерал П.А. Половцев с куском телеграфной ленты и прочел депутатам короткую весть о смерти Атамана. «Трудно передать то впечатление, – пишет в своих воспоминаниях Е.А. Букановский, – которое произвела смерть Караулова на депутатов Круга и как потрясла она всех, кому дороги были интересы Войска и казачества»[19].

По получении известия об убийстве М.А. Караулова из Владикавказа была послана в Прохладную команда гвардейцев для доставки тела покойного атамана. С нею выехал туда же и заместитель Войскового атамана Л.Е. Медяник.

Утром 15 декабря 1917 г. на вокзал Владикавказа прибыл поезд с останками атамана, двух его сподвижников, оставшихся со своим командиром в минуту смертельной опасности, и неизвестного солдата, также оказавшегося жертвой трагических событий на станции Прохладная. В 11 часов тела были отпеты на станции, а затем перенесены в Атаманский дворец. Тела несли на носилках, в бурках – впереди тело атамана, а затем остальные три трупа в ряд. При сопровождении трупов публика заполнила всю Московскую улицу и Александровский проспект[20]. Газета отмечала, что «привезенный во Владикавказ вагон, в котором убит Караулов, представляет из себя решето. Трупы убитых братьев Карауловых, Белоусова и солдата подверглись поруганию; платье, сапоги и все прочее с них снято; тела их «солдаты» таскали за ноги по полотну железной дороги и издевались над ними»[21]. У самого Караулова «одна рука раздроблена, раздроблена голова и много пуль в теле»[22]. В большом зале дворца происходило прощание с погибшими, у гробов стоял почетный караул[23].

17 декабря 1917 г. М.А. Караулов, его брат подполковник В.А. Караулов и хорунжий А.А. Белоусов были погребены в ограде Михайло-Архангельского кафедрального собора[24]. Отдать последнюю дань погибшему Атаману собрались представители Войска, горцев, городов и станиц и огромные массы владикавказцев. Над могилой покойного были произнесены трогательные речи. В этих речах отмечалась исключительная роль и значение М.А. Караулова для Терека и России в целом[25].

Примечание:

1. Бурда Э. В. Терское казачье восстание. 1918 год. – Нальчик: Издательство М. и В. Котляровых, 2016, с. 114-115.

2. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 21, декабрь 1937, с. 9.

3. Агафонов О. В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. – М., 2002, с. 251.

4. Гражданская война и военная интервенция в СССР. Энциклопедия. – М.: «Советская энциклопедия», 1983, с. 591.

5. Тахо-Годи А. Революция и контрреволюция в Дагестане. – Махачкала, 1927, с. 173.

6. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 21, декабрь 1937, с. 9.

7. Декреты Советской власти. Том I. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. – М., 1957, с. 155.

8. Декреты Советской власти. Том I. 25 октября 1917 г. – 16 марта 1918 г. – М., 1957, с. 157.

9. Позорное дело // Терский вестник. № 184. 1917. 15 декабря, с. 3.

10. История Северной Осетии: XX век. – М: Наука, 2003, с. 133.

11. Писаренко Д. С. Терское казачество: Три года революции борьбы. 1917-1920. материалы и воспоминания. /Вст. ст. и коммент. Ф. С. Киреев. – М.: Кучково поле; Военная книга, 2016, с. 142.

12. Писаренко Д. С. Терское казачество: Три года революции борьбы. 1917-1920. материалы и воспоминания. /Вст. ст. и коммент. Ф. С. Киреев. – М.: Кучково поле; Военная книга, 2016, с. 141.

13. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 34, январь 1939, с. 8.

14. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 34, январь 1939, с. 8.

15. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 34, январь 1939, с. 10.

16. ГАРФ, ф. 5881, оп. 2, д. 524, лл. 12-25.

17. ГАРФ, ф. 5881, оп. 2, д. 524, лл. 24-25.

18. Бурда Э. В. Терское казачье восстание. 1918 год. – Нальчик: Издательство М. и В. Котляровых, 2016, с. 118.

19. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 34, январь 1939, с. 11.

20. Перенесение тела Войскового Атамана М.А.Караулова с вокзала в Атаманский дом. //Терский вестник. № 185. 1917. 16 декабря, с. 3.

21. К убийству М.А.Караулова // Терский вестник. № 185. 1917. 16 декабря.

22. К убийству М.А.Караулова // Терский вестник. № 186. 1917. 17 декабря.

23. Панихиды // Терский вестник. № 186. 1917. 17 декабря.

24. Писаренко Д. С. Терское казачество: Три года революции борьбы. 1917-1920. материалы и воспоминания. /Вст. ст. и коммент. Ф. С. Киреев. – М.: Кучково поле; Военная книга, 2016, с. 143.

25. Букановский Е. А. Памяти Атамана М. А. Караулова. //Терский казак. Ежемесячная информация Терской канцелярии. – Белград, № 34, январь 1939, с. 11.

Кандидат исторических наук Эдуард Бурда

Источник – газета “Терскій казакъ”, № 3-4, апрель/май 2017