Станица Николаевская мало изменилась за последние годы. Те, кто бывал здесь, отмечают разве что обветшавшие административные здания в центре поселения: администрации и правления колхоза имени Легейдо.
У входа в администрацию встретились две женщины, пришедшие по своим делам. Знакомимся. Оказывается, это бывшие колхозницы – Анна Макушова и Любовь Слягина. Первая 27 лет проработала в хозяйстве, дояркой и птичницей. Ушла на пенсию после того, как ликвидировали колхозную птицеферму.
– Я теперь, – рассказывает бывшая колхозница, – живу на пенсию. Есть свое небольшое хозяйство. Дочь работает на автомойке, что возле станицы Архонской. Уезжает в 7 утра и возвращается в 7 вечера. Тяжело приходится. Но другой работы у нас нет. Были в станице и пекарня, и мельница, и другие производства. Сейчас же ничего нет.
Любовь Слягина отдала колхозу тоже немало – 17 лет. Потеряла работу, когда молочно-товарная ферма развалилась. Держит на подворье кур, уток. Муж – инвалид, получает пенсию. По хозяйству ей помогает сын, ученик 6-го класса. Две дочери в Москве работают. В селе и районе найти работу – проблема. В Николаевской теперь многие без работы. Молодежь бездельничает, кто-то приобщается к рюмке, обидно, – сетует женщина.
В разговор включается и бывший механизатор Николай Семенов, ныне пенсионер. И тоже прошлые времена вспоминает с ностальгией. Теперь, подчеркивает, все изменилось к худшему. Даже не порыбачишь в колхозном пруду. Он уже, оказывается, не колхозный…
Специалисты, которых застали в конторе колхоза, делиться своими мыслями по поводу нынешней жизни в Николаевской отказались. Мол, придет председатель колхоза, он все и расскажет. А мы ничего не решаем. Все говорим-говорим, а толку никакого… Кто теперь слышит простой народ?
Впрочем, в Николаевской есть бывшие колхозники, которые смогли все-таки найти себя в ситуации, когда колхоз практически прекратил свою производственную деятельность. Петр Кудрявцев, бывший колхозный электрик, стал арендатором. Заключил договор аренды с районной администрацией и возделывает 35-гектарный участок бывшей колхозной пашни. Посеял здесь кукурузу. Но если в прошлом году работа принесла труженику доход, то нынче ситуация изменилась. Цены на зерно упали. И дохода, на который рассчитывал, может и не быть. И если на будущий год продолжит работу – уже придется думать, что сеять, чтобы не прогадать.
На вопрос, когда лучше было: в колхозе или теперь? – арендатор, чуть подумав, ответил: «Лучше? Не знаю. Но в колхозе было легче. Меньше ответственности. Теперь больше забот. И за малейшую ошибку приходится расплачиваться самому».
Многие станичники были связаны с местным колхозом имени Легейдо. И нынешний глава администрации сельского поселения Георгий Ткаченко был в свое время колхозным прорабом. Под его началом трудились 47 человек. Теперь о той бригаде остались лишь воспоминания. И потому Георгию Витальевичу ближе разговоры о делах станичных. А они таковы.
Население Николаевской понемногу сокращается. Меняется и состав местного казачества. В станице 647 домовладений. Из них традиционно казачьих хозяйств – 530, 85 составляет осетинская часть населения, которая приросла в последние годы 36 семьями беженцев из Южной Осетии. Совсем недавно в станице обосновались 32 семьи турков-месхетинцев, которые неплохо чувствуют себя на новом месте. В этом году сыграли уже 7 свадеб. Но живут они достаточно обособленно.
150 домов в Николаевской пустуют. Хозяева переехали в основном во Владикавказ и бывают в станице наездами, в качестве «дачников». 45 процентов населения – пенсионеры. С развалом колхоза местным жителям, особенно трудоспособного возраста, просто негде работать. Спасение пришло от металлургов. Каждое утро два автобуса отвозят молодых николаевцев на работу на завод «Электроцинк» во Владикавказ. Но на предприятии занимаются «оптимизацией кадров» и местные жители в тревоге: не лишатся ли они своих рабочих мест?
Остальная половина трудоспособного населения станицы не имеет работы. В какой-то мере выручает личное подворье. Но здесь личные хозяйства маленькие. На всю станицу приходится всего 170 голов крупного рогатого скота. Маловато для такого населенного пункта.
– Да, выпасы у нас есть, – объясняет ситуацию Георгий Ткаченко. – Но чтобы держать скот, нужны и концентраты, и грубые корма. Раньше станичников обеспечивал ими колхоз на договорных началах. Местным жителям развозили корма, а те, в свою очередь, сдавали молоко. Теперь этого нет. Другая проблема – молодежь, которая могла бы косить сено, ухаживать за скотиной, но она ездит на работу в другие населенные пункты республики, на сезонные работы в другие регионы. И животноводством заниматься теперь некому…
В принципе, ситуация в Николаевской типична для республики. Местный колхоз, который давал жителям работу, помогал вести личное подсобное хозяйство, благоустраивал село, содержал объекты социальной сферы, оказывал другую помощь, не выдержал испытаний изменившимися экономическими реалиями. Да и в республике практически не осталось преуспевающих колхозов, на которые можно было бы опереться сельским жителям.
Но в случае с Николаевской, считает станичный глава, есть еще одна серьезная проблема. Колхозная пашня, занимавшая 3 тысячи гектаров, отдана в пользование кооперативам, фермерам, различными ООО, которые к станице не имеют никакого отношения. Даже с учетом того факта, что в состав колхоза имени Легейдо входит и соседнее село Мостиздах, местных арендаторов и фермеров единицы, а колхозная пашня сузилась… до 240 гектаров. Да и за нее идет бой.
– Семь станичников полтора года не могут оформить землю в пользование, – продолжает Георгий Ткаченко. – Получить участок под крестьянское хозяйство по существующему порядку можно лишь через аукцион. Понятно, что преимущество здесь за тем, кто может предложить большую сумму. Жители станицы не столь богаты. И мы теперь опасаемся, что и эти 7 участков могут попасть к сторонним людям. Хотя в Николаевской ведь немало людей работящих, которые в состоянии успешно трудиться на земле.
По мнению главы администрации Николаевской, то, что еще осталось в колхозе, можно по-хозяйски использовать на пользу станичникам. Например, те же склады, где можно хранить урожай. Нужда тех же арендаторов в хранилищах для зерна – большая. Но все – под замком.
Почему же создалась в станице, где знают цену труду, такая странная ситуация?
В недалеком прошлом колхоз имени Легейдо был одним из передовых в республике. Николаевцы не успевали рапортовать о высоких урожаях, о рекордных надоях, да и жить зажиточно научились.
Но пришли реформы, другие люди становились у руля колхоза. И в отличие от крепкого хозяйственника, Героя Социалистического труда Николая Антоновича Щербинина, новые не были сильно озабочены проблемами колхоза. Поистине ударными темпами взялись они за «прихватизацию» колхозного имущества и, надо признаться, весьма в этом преуспели. Разбазарили коллективное имущество так, что в результате этих усилий у колхозников ничего и не осталось.
Нынешний председатель колхоза Виталий Койбаев пытается вернуть хозяйству то, что ему принадлежало. Но эти попытки и обращения в различные инстанции остаются пока в «стадии рассмотрения».
– 7 мая текущего года решением общего собрания членов колхоза им. Легейдо я был избран председателем правления, – рассказывает Койбаев. – И тут же в колхозе была проведена инвентаризация имущества и проверка финансовой деятельности. В ходе проверки выявились многие «пробелы». Во-первых, недостача сельскохозяйственной техники в количестве 46 единиц. Хотя ровно за год до этого указанная техника имелась в наличии, что подтверждается актом инвентаризационной описи, за подписями исполняющего на тот момент обязанности председателя колхоза Анатолия Кадохова, председателя ревизионной комиссии, главного бухгалтера, главного инженера при участии ревизора Министерства сельского хозяйства и продовольствия республики. Но за год вся техника исчезла. Как уверяет бывший руководитель – за долги. Но при этом документально не подтверждает и наличие самих этих долгов и то, что имущество ушло на их погашение. С трудом верится, что вполне пригодный комбайн «Дон-1500»… отдали за 9 тысяч рублей! Да одного металла в нем 12 тонн! Так что теперь им предстоит объяснить, почему «за так» отдали на сторону колхозную технику.
Во-вторых, значительные суммы, принадлежащие колхозу, не поступали в кассу хозяйства. Более того – распределялись без учета интересов колхозников. Анатолий Кадохов по явно заниженной стоимости приобрел колхозное имущество с полным комплектом оборудования в рабочем состоянии. На данный момент производится демонтаж оборудования консервного цеха, который выкуплен через торги. А ведь в колхозе еще имелись цехи по производству макаронных изделий, соковый, по розливу минеральной воды, водочной продукции, по производству молочной продукции, подсолнечного масла, грибной, ферментный и т.д. и т.п.
Взять, к примеру, фрукто-хранилище. Оценили здание с оборудованием первоначальной балансовой стоимостью в несколько миллионов рублей всего… в 276 тысяч! Самое интересное, что даже эти мизерные суммы не доходили до кассы колхоза. За «долги» отдавали в долг! Так, есть некое ООО «Новая эра», которое должно колхозу имени Легейдо 1 млн 900 тысяч рублей, и совсем не спешит вернуть их.
Вопреки требованиям Устава решения о продаже колхозного имущества бывшим председателем колхоза А. Кадоховым зачастую принимались единолично, без учета мнения членов правления. Были переданы в аренду 2500 гектаров пахотной земли, в то время как хозяйству оставили обрабатывать всего 240 га. Из переданных в аренду земель 750 га используются конкретно Кадоховым и его партнерами. И при этом ни копейки не уплачено в колхозную кассу.
Кроме того, А. Кадохову удалось переоформить в личную собственность даже колхозный газопровод высокого давления общей протяженностью 10,5 км стоимостью 4 млн 645 тысяч рублей. И опять якобы за пресловутые долги. Спрашивается, неужели хозяйство с таким потенциалом и такими основными фондами в последние годы работало только себе в убыток? Или только в долг? А ведь одних акцизов на водочную продукцию было приобретено на 38 млн рублей. Это ж на какую сумму было тогда произведено продукции?! Очень обидно, что такое хозяйство не просто развалили, а фактически умышленно подвели под черту. Но бороться будем, отстаивать общие интересы будем. Такая «прихватизация» должна иметь прокурорскую реакцию.
В Министерстве сельского хозяйства и продовольствия республики сетуют на то, что собственность многих сельхозпредприятий, особенно колхозов, перешла в частные руки в счет образовавшихся долгов. Причем, как правило, по заниженной стоимости. Часто за такой практикой стоит чей-то корыстный умысел. Эту практику сейчас пытаются подвергнуть ревизии. Все сделки совершались по оформленным документам при внешнем соблюдении законности. К сожалению, на селе немало хозяйств-должников, судьба которых под большим вопросом. Колхоз имени Легейдо в этом плане – не исключение. Но, тем не менее, в Минсельхозе тоже считают, что в этом хозяйстве процесс передачи колхозной собственности частникам проходил слишком беззастенчиво.
Важный момент: в колхозе нам не раз говорили о том, что следствие по передаче колхозной собственности в частные руки ведется правоохранительными органами. Но оно слишком затянулось, что вызывает здесь сложные чувства недоверия и неверия в то, что следствие выйдет на ожидаемый колхозниками результат. Прокурор Дигорского района Казбек Акоев считает:
– Ситуация в Николаевской непростая. Но заведено уголовное дело по факту присвоения и растраты колхозного имущества. Расследование несколько месяцев уже ведет Следственное управление МВД республики. Оно продолжается, и говорить о каких-то результатах пока преждевременно. Но расследование и на контроле в прокуратуре района, поскольку статья, по которой ведется расследование, коррупционной направленности.
Кроме того, Арбитражный суд по инициативе налоговой службы назначил наблюдателя в хозяйство на полгода. Тот должен определить: подлежит ли колхоз процедуре банкротства или же сможет вести самостоятельную деятельность и вернуть накопившиеся долги? Определенный для наблюдения срок истек в октябре, однако был продлен. То есть, про-цедура наблюдения по каким-то причинам затянулась, что, конечно же, нервирует всех заинтересованных участников процесса.
Что меня тревожит при этом: с населением никто «не работает». Каждая сторона конфликта предлагает свою версию, ищет сторонников. И люди действительно теряют веру в справедливость. Мне самому приходится разъяснять ситуацию «ходокам» из Николаевской.
В этой истории ясно одно: простые труженики Николаевской недовольны деятельностью бывших руководителей колхоза. Факт, который более чем красноречиво обращает на себя внимание, особенно если вникнуть во все обстоятельства передела колхозной собственности…
Бывшего председателя колхоза Анатолия Кадохова, а ныне предпринимателя, найти в станице не удалось, он – «выехал по делам». Но позиция его известна: многое из того, что построено в хозяйстве, Анатолий Кириллович относит на свой счет. А то, что в процессе производства возникли долги, так такое, как объясняет, «везде происходит». Вот и пришлось платить по долгам колхозными основными фондами.
Насколько по закону действовал руководитель колхоза – предстоит изучить следствию. Как и то, почему сведения о состоянии дел в хозяйстве колхозники получали «от инвентаризации – до инвентаризации»? Где же были отчетные собрания? Кто поднимал голос в защиту «народного добра»? Не потому ли так вольготно чувствовали себя председатель А. Кадохов и его окружение, формируя и долги, и плату за них? В итоге – в станице почти ничего не осталось для станичников: и поля, и цехи, и озера, и дороги с газопроводом – все теперь не колхозное. Разве что воздух еще не по разнарядке…
Так не должен ли о себе напомнить закон?! Или способы лукаво его обойти могущественнее самого закона?
Газета «Северная Осетия» №198 от 25 октября 2008 года
А. БЕСОЛОВ, Н. КОЗЫРЕВ