В новом веке – новые сражения!

  • Post category:Статьи

Борьба славян за национальное возрождение продолжается.

Многие из существующих славянских народов смогли выжить во враждебном мире только благодаря упорной борьбе за свое существование. Участь полабских славян вполне могли разделить и другие славянские народы, находившиеся под иноземным господством. Еще два века тому назад угроза исчезновения славян в Европе казалась не только реальной, но и неизбежной. И все же славяне выжили и возродились. Так что символом мирового славянства вполне может быть птица феникс – бессмертная птица, возрождающаяся из пепла.

Еще в начале XIX века за пределами России из славянских земель полную независимость имела только Черногория. Остальные народы жили под властью немцев и венгров (в Австро-Венгрии) и турок. Практически повсюду славяне были угнетены, господствующие классы в славянских землях состояли из иноземцев и ассимилированных славян.

Два века тому назад ассимиляция и растворение в окружающих народах славян казались вопросом времени. Среди австрийских славян заметную прослойку стали составлять различные группы перешедших на немецкий язык и культуру «полунемцев», в Венгрии среди словаков выросло значительное число «мадьяронов», т.е. омадьяренных, а на Балканском полуострове среди «потурченцев» стал складываться боснийский мусульманский этнос. Не случайно знаменитый чешский историк и философ Й. Добровский (1753–1829) считал историю своего народа законченной и свои книги писал по-немецки.

Об участи славян и о причинах их тяжкого положения писал в 1860 году славя­нофил А.Ф. Гильфердинг (1831–1872): «…что же ближе русскому народу, помимо собственной судьбы, как не судьба славян?»

Их участь печальная. Они все находятся под властью чужих держав и чужих народов… 27 миллионов с лишком славян живут под чужой властью, под чужими законами, должны учиться на чужом языке. Из них 17 миллионов принадлежит Австрии, восемь миллионов – Турции, остальные два с лишним миллиона приходится на долю Пруссии, а 60 тыс. живут в Саксонском королевстве. Вне России только 125  тыс. славян, именно в Черногории, сохранили свою независимость.

И поразительным феноменом эпохи стало возрождение почти исчезнувших славян Европы.

Философскую основу славянского возрождения заложил Иоганн Готфрид Гердер (1744–1803). Уроженец Восточной Пруссии, учившийся в Кенигсбергском университете у Канта И.Г. Гердер 12 лет (с 1764 по 1776 г.) прожил в России. В основу философии Гердера легло понятие «народный дух» (Volksgeist). Так называются наиболее характерные черты народа, находящие выражение в его культуре и языке. Гердер одним из первых использовал понятие «культура» в современном его значении – как совокупность обычаев, обрядов, ценностных ориентаций. Ранее понятие «культура», известное еще со времен Древнего Рима, означало то, что совершается человеком в отличие от того, что совершается природой.

Гердер проповедовал национальную самобытность искусства, утверждал историческое своеобразие и равноценность различных эпох культуры и поэзии. Не существует какого-либо сверхнационального или сверхисторического критерия оценки счастья и красоты.

Но все же славянское возрождение было в первую очередь делом рук самих западных славян. На востоке Европы это проявилось прежде всего в культурно-идеологической сфере, в общественной мысли, во взглядах передовых мыслителей, писателей, носивших в некоторых странах гордое имя «будители».

Возрождение в каждой славянской стране шло разными путями и с разными скоростями. Как всегда, особняком в общеславянских проблемах стояла Польша. Собственно, такого государства не существовало с 1795 года, но многочисленная польская шляхта пыталась силой оружия воссоздать страну, причем непременно в границах, далеко выходивших за польские этнические границы. Но перед поляками все же угроза полной ассимиляции не стояла. В силу этого в своей борьбе за воссоздание Речи Посполитой «от моря до моря» польское движение объективно занимало антиславянские позиции. В Польше идеология славянского единства никогда не была популярной, поскольку поляки всегда относили себя не к славянскому миру, а к западной цивилизации. (Считали ли на Западе Польшу своей полноценной и равноправной частью? – другой вопрос.)

Чешский народ имел наиболее благоприятные предпосылки и условия, чем другие славянские народы, для быстрого развития: в стране существовала богатая литературная и культурная традиция на чешском языке. Правда, чешский язык был основательно забыт. (В начале XIX века лишь 15% жителей Чехии пользовались чешским языком в быту.) Будители фактически возродили язык, а с ним народ. Традиции городской культуры, существование сети низших (элементарных) школ, использовавших родной язык, а также средних и высших школ способствовали подъему национальной культуры. При этом в Чехии еще со времен Тридцатилетней войны отсутствовало собственное дворянство. Зато Чехия (Богемия) имела в империи Габсбургов определенное территориальное самоуправление. Формально Богемия продолжала существовать как королевство, имея монархом австрийского императора. Таким образом, для чешских будителей главным в начале XIX века стала не борьба за независимость, а предотвращение окончательной германизации.

У других славянских народов возрождение проходило в иных, более сложных условиях, но везде имело некоторые единые особенности, проходя общие для всех движений фазы.

Чехи действовали в тесном контакте со словацким движением. Не случайными стали появление термина «чехословакизм» и появление в 1918 году особого государства. Словаки в отличие от чехов не имели в прошлом государственности и находились на протяжении целого тысячелетия под властью венгров. В результате масштабной ассимиляции этническая территория словаков значительно сократилась. Из числа мадьяризированных словаков вышли многие венгерские деятели политики и культуры. В частности, выдающийся венгерский поэт Шандор Петефи (Александр Петрович) был по происхождению словаком. Среди словаков не было ни дворянства, ни буржуазии и даже (еще в первой половине XIX столетия) почти не было горожан. Не случайно большинство деятелей словацкого возрождения вышли из семей протестантских священников (хотя большинство словаков и поныне считаются ревностными католиками, но в те времена католические священники были главными распространителями «мадьярства» среди словаков). В силу отсутствия у словаков древней истории и письменности словацкое движение изначально ориентировалось на более сильное и организованное чешское.

У хорватов положение было средним между чехами и словаками в том плане, что Хорватия считалась королевством под властью венгерской короны, но часть хорватских земель на Далматинском побережье управлялась непосредственно Габсбургами, а еще часть, так называемая «Военная граница», часть населения которой составляли сербы, имела собственное самоуправление. При этом дворянство и городские высшие и средние слои были мадьяризированы. Хорваты говорили на нескольких диалектах, не имевших до 1850 года литературной нормы. В этом году, в результате соглашения между двумя выдающимися деятелями возрождения южных славян – хорватом Людевитом Гаем и сербом Вуком Караджичем, были создания на базе говоров славян Боснии литературных норм сербо-хорватского языка. Чтобы не вызывать религиозных споров, единый литературный язык получил сразу две графики – «латинку» и кириллицу.

Словенцы, подобно чехам, боролись с германизацией. Хотя значительная часть словенских земель была германизирована, все же альпийским славянам удалось сохраниться как этносу. По причине отсутствия дворянства и буржуазии ведущую роль в возрождении словенцев сыграла местная интеллигенция, вышедшая из числа грамотных крестьян и священников.

Наконец, свою специфику имела борьба балканских славян под турецким игом. Здесь нередко вопрос стоял о физическом выживании христианских народов. На Балканах также во главе возрождения шла интеллигенция, причем первоначально состоявшая из духовенства. Лишь с середины XIX века среди балканских славян появляются деятели, получившие образование в Европе и России. Кроме того, огромным подспорьем для болгар и сербов было наличие крупных диаспор в России, имевших свои школы и своих предпринимателей, оказывавших финансовую помощь своим землякам. Так, в болгарском возрождении велика роль одесского купца Априлова (1789–1847), уроженца Габрово. На его средства в Габрово в 1835 году была открыта первая в Болгарии светская школа, куда принимали учиться детей всех сословий и обучение было бесплатным.

У сербов ситуация была более сложной из-за резких различий между отдельными сербскими областями. (Воеводина находилась под властью Австрии, Черногория была независимым княжеством во главе с архиепископом, после восстания 1804–12 гг. возникло небольшое княжество Сербия, наконец, большинство сербских земель были под турецким игом.) И тем не менее религиозное и языковое единство, связь с Россией способствовали развитию сербского народа.

Во второй половине позапрошлого столетия славянские народы активно пробуждаются во всех сферах не только культурной, но и политической деятельности. Парадоксальным образом толчок к политическому панславизму дали революционные события в Австрийской империи, в которых славяне сыграли контрреволюционную роль, оказавшись, вместе с русскими войсками, спасителями Габсбургов. Эти обстоятельства вызвали яростные антиславянские высказывания К. Маркса и Ф. Энгельса. Однако, выступая против германских и венгерских революционеров, для которых славяне были «реакционными народами», в конечном счете славяне защищали свою национальную идентичность.

Так, когда лидер революционной Венгрии Л. Кошут отказался дать автономию славянским народам, входящим в состав возрождаемого венгерского государства, заявив хорватской депутации, что не знает такого народа, как хорваты, то это определило поведение всех немадьярских этносов страны. Губернатор Хорватии Й. Елачич повел войско хорватов и сербов на Вену и Будапешт. Елачич прямо объяснил причину, по которой весь хорватский народ поднялся сражаться за Габсбургов против демократии: «Я бы предпочел видеть мой народ под турецким игом, чем под полным контролем его просвещенных соседей… Просвещенные народы требуют от тех, кем они правят, их душу, то есть, говоря иначе, их национальную принадлежность» Подобные чувства разделяли и чехи, выступавшие против присоединения Чехии к объединенной демократической Германии.

Таким образом, в ходе европейских революций 1848–49 гг. славяне составляли консервативную силу, поскольку выступали за свое существование, а не за торжество демократических принципов. Неудивительно, что зародившийся у зарубежных славян панславизм вызвал симпатии именно у консервативных кругов России. В целом в пореформенной России панславизм стал частью политической философии консерваторов. При этом панславистские взгляды стали достоянием не только славянофилов, но и консервативного направления в целом. Но даже консервативный панславизм был оппозиционным официальному Петербургу, поскольку требовал переориентации всей внешней и во многом внутренней политики Российской империи. Наиболее последовательная программа панславизма, изложенная в книге Н.Я. Данилевского «Россия и Европа», предполагавшая ликвидацию Австро-Венгрии и Османской империи, фактически предлагала Русскому Царю возглавить национально-освободительную революцию славянских народов. В период дипломатического кризиса 1878 года, когда Россия была на волосок от войны с большинством европейских государств, отставной фельдмаршал А.И. Барятинский предложил царю в союзе с Германией разгромить Австро-Венгрию и разделить ее. По мысли Барятинского, Россия должна будет присоединить к себе славянские земли Габсбургской монархии, Германия – немецкие, а Венгрия должна стать независимым государством. Разумеется, этот прожект старого кавказского вояки, практически не разбирающегося в хитросплетениях европейской политики и в реальной расстановке сил в мире, был просто утопией. Однако, в сущности, Барятинский лишь высказывал программу-максимум панславистов. Подобные идеи, как говориться, тогда «носились в воздухе».

Как только положение славянских меньшинств в Австро-Венгрии и Германии несколько улучшилось в результате упорной борьбы за свои права с участием российской дипломатии, а большинство балканских славян получили независимость после Русско-турецкой войны 1877–78 гг., то на первый план в жизни этих народов выдвинулась более прозаические стремления к расширению политических и социальных прав внутри своего общества. Среди новых устремлений зарубежных славян были: развитие своей литературы на национальном языке, подъем собственной культуры, закрепление собственной независимости, утверждение парламентаризма и представительной демократии. К концу ХIХ столетия стало ясно, что большинство зарубежных славян относят себя к западной цивилизации. Славянский культурно-исторический тип, о котором писал Н.Я. Данилевский, так и не стал реальностью.

Политические расхождения западных славян и русских проявились уже в 1867 году – при открытии в Москве Славянской этнографической выставки. На открытие выставки прибыли гости из всех славянских земель. Это дало возможность провести в Москве Славянский Съезд, что стало символом политического панславизма в России. Гостей встретил 14 апреля 1867 года Александр II и, встречая их, сказал: «Приветствую, вас, родные славянские братья, на родной славянской земле!». Эти слова вызвали большой резонанс в мире.

Однако никаких практических последствий этот съезд не вызвал. Большинство западнославянских гостей были либералами, настороженно относившихся к российскому самодержавию. Когда на одном из банкетов в честь славянских гостей славянофил В.А. Черкасский заявил, что православие должно стать основой сближения славян, то это вызвало гневную отповедь гостей, среди которых преобладали католики и свободомыслящие атеисты. В съезде не участвовали поляки, а в Париже польские эмигранты устроили демонстрацию протеста против съезда.

И все же значение грандиозного движения славянского возрождения оставило после себя наследство в виде возвращенных к самостоятельной жизни славянских народов. И это движение стало для современных славян примером, как не только и не столько речи в парламентах и обращениях «к мировому общественному мнению» и даже не восстания, а скучная прозаическая деятельность по восстановлению исконных ценностей, сохранению традиционной культуры приводят к победе. B новом веке славянам предстоит вести новую борьбу за национальное возрождение в новых условиях.

Сергей Лебедев

Источник: Русский Вестник

Иллюстрация: А. Бубнов. Утро на Куликовом поле

Подписаться
Уведомление о
guest

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.

0 комментариев
Inline Feedbacks
View all comments