Книжные новинки.
Обзор июньских новинок исторического издательства «Вече» начнем с книги Бориса Соколова «Полный лексикон великого романа «Мастер и Маргарита».
В чём магическая притягательность булгаковского романа, который можно перечитывать бесконечно, всякий раз открывая какую-то не замеченную прежде грань писательского волшебства? Борис Соколов, отвечая на этот вопрос пишет: «Никто не будет спорить, что Михаил Булгаков стал по-настоящему знаменит в стране и мире своим главным романом — «Мастер и Маргарита». Этот роман необоримо притягивает к себе, берёт читателя в плен, не отпускает потом всю жизнь. В чём тут дело? Конечно, многих привлекает оригинальная трактовка евангельского сюжета. С другой стороны, читателей, безусловно, привлекает почти детективный сюжет романа. Загадочная фигура Воланда (хотя проницательный читатель, как и Мастер, сразу догадается, кто именно появился на Патриарших), тайна его миссии в Москве, тайна судьбы главных героев романа, которая определяется лишь на последних страницах, — всё это держит нас в напряжении до самого конца».
Борис Соколов известен как знаток и популяризатор советской истории и литературы. Автор многочисленных биографических произведений, он является одним из ведущих булгаковедов нашего времени. В своей книге о великом романе Булгакова, которую он всякий раз дополняет новыми деталями на протяжении тридцати лет работы над расшифровкой «Мастера», Соколов пытается раскрыть в чём загадка невероятной, прямо-таки наркотической притягательности этого шедевра? Как воздействует на читателей заключенная в романе магия цифр? Кто был прототипами булгаковских героев — Иешуа, Пилата, Воланда, Маргариты? Почему Мастер заслужил не Свет, а Покой? И кто приобщил Булгакова к тайным знаниям древних мистических культов?
Книга Бориса Соколова, выдержавшая несколько изданий, — лучший путеводитель по лабиринтам «Мастера и Маргариты».
* * *
Виктор Астафьев — писатель сложной судьбы. Многое он не понимал и не принимал в окружающей его жизни в последние годы, поэтому и написана им такая горькая эпитафия: «Я пришёл в мир добрый, родной и любил его безмерно. Ухожу от мира злобного, чужого, порочного. Мне нечего сказать вам на прощание».
«Это и есть самая настоящая исповедь, без тени писательского кокетства. Это суровый вердикт нашему времени. Оторопь берёт от того, что мир сиротского детдомовского детства Астафьева, который едва его не погубил, Виктор Петрович назвал добрым и родным. Увы. Как больно, что душа писателя на конце жизни была так сильно измучена и изранена, — пишет литературный критик Людмила Сараскина. — Астафьев — несомненно, русский классик двадцатого века, который понимал, что быть писателем — значит писать о главной правде, как он её ощущал: о падении человека в холодеющем мире, об истощении любви и веры, об оскудевании добра, о торжестве ханжества, лицемерия и фарисейства».
«Последний поклон» — одно из главных произведений Виктора Астафьева. Работа над ним растянулась почти на всю творческую жизнь. Эта автобиографическая повесть, которая не укладывается в прокрустово ложе литературных жанров, (она состоит 32 рассказов, собранных в трех книгах) стала одной из жемчужин русской исповедальной прозы.
* * *
Историк русского зарубежья Сергей Петрович Мельгунов — автор трилогии «Революция и царь», посвящённой сложнейшим коллизиям, которые привели к Февральским событиям, Октябрьскому перевороту и установлению в стране «красной диктатуры». В трилогию входят книги: «Легенда о сепаратном мире. Канун революции»; «Мартовские дни 1917 года»; «Судьба императора Николая II после отречения. Историко-критические очерки». В этих работах, отражающих трагическую для России развилку истории Мельгунов привлек богатейшее собрание исторических источников для объективной оценки происходившего.
В «Мартовских днях 1917 года» Мельгунов восстанавливает хронологию событий марта 1917 года, отражая развивавшуюся на его глазах всероссийскую смуту, вызвавшую необратимые изменения в общественно-политической жизни государства. В книге описаны: обстановка в высших кругах и верхах армии; факторы и обстоятельства отречения Николая II; действия вновь созданного Временного Комитета Государственной Думы; последствия необдуманных приказов.
Сейчас можно сколько угодно топтаться на площадке «альтернативной истории», но время невозможно обратить вспять, как и русскую развилку истории, которую столь рельефно отразил в своем историческом исследовании Сергей Петрович Мельгунов.
* * *
В 19 столетии Российская империя продолжила расширять свои границы на Кавказе и в Центральной Азии. Эта экспансия была продиктована происками Лондона — этого извечного врага России. «Англичанка всячески продолжала гадить» в стремлении не только сохранить, но и преумножить свою колониальную империю за счет приграничных с Россией феодальных и племенных квазигосударств.
Однако русский штык решительно противостоял в «Большой игре» коварству Альбиона, о чём красноречиво свидетельствуют воспоминания участников походов в азиатские ханства. В советской историографии мемуары русских офицеров, раздвигавших границы империи, в силу идеологических догматов оказались под запретом. Да и сегодня большой пласт российской военной мемуаристики остаётся вне зоны внимания книгоиздателей. Тем отраднее появление в «вечевской» серии «Военные мемуары» книг Максуда Алиханова-Аварского «Поход в Хиву. 1873 год» и Фёдора Торнау «Воспоминания кавказского офицера».
Максуд Алиханов-Аварский (1846–1907) — военный писатель, художник, один из крупнейших российских разведчиков. В 1873 году участвовал в Хивинском походе — одном из труднейших в военной истории. На протяжении всего Хивинского похода Алиханов-Аварский вёл путевые заметки, где с педантичной аккуратностью описывал всё, что, с его точки зрения, являлось выдающимся и заслуживающим внимания. Эти заметки легли в основу книги «Поход в Хиву (кавказских отрядов). 1873. Степь и оазис». В ней подробно описывается маршрут следования Кавказского и Оренбургского отрядов от Аральского моря до столицы Хивинского ханства, за которым следует живое описание сражений. Уверен, мемуары Алиханова-Аварского, давно ставшие раритетом, будут с огромным интересом встречены ценителями военной истории Отечества.
Автор книги «Воспоминания кавказского офицера» барон Фёдор Фёдорович Торнау (1810–1890) после недолгой службы в петербургской канцелярии Главного штаба добровольно отпросился на Кавказ, предпочитая «труды боевой жизни парадной службе и блеску паркетных удач».
В сентябре 1832 года Торнау был тяжело ранен, долго лечился и вернулся на службу только осенью 1834 года, когда кавказское командование разрабатывало план сухопутного сообщения вдоль восточного берега Чёрного моря. Ему поручают сложную задачу — «скрытый обзор берегового пространства на север от Гагр». Тайные цели рекогносцировки требовали надёжных проводников и особой маскировки. Фёдору Фёдоровичу приходилось выдавать себя за горца. Через год — новое поручение: «тайное обозрение морского побережья от р. Сочи до Геленджика». Однако начальство вместо верных и испытанных проводников, выбранных Торнау, навязало ему ненадежных попутчиков, которые продали его в плен кабардинцам. Горцы потребовали баснословный выкуп — пять четвериков серебра или столько золота, сколько потянет пленный. Ну а дальше события развивались почти как в рассказе «Кавказский пленник» Льва Николаевича Толстого.
«Воспоминания кавказского офицера», где рассказывается обо всех этих событиях, Торнау окончательно завершил лишь в 1864 году в Вене, где служил в должности русского военного агента. Книга была вскоре опубликована и больше не переиздавалась, став библиографической редкостью.
И вот сейчас эта книга возвращается к читателю. Скучать не придется!
* * *
Писательское наследие Сергея Петровича Бородина относительно невелико. Самым издаваемым произведением автора стал исторический роман «Дмитрий Донской», выдержавший за немногим более 50 лет (с 1941 по 1994 год) около двух с половиной десятков изданий общим тиражом свыше миллиона экземпляров. Трилогия «Звезды над Самаркандом» тоже не была обделена издательским вниманием, хотя совокупные тиражи его исторических романов значительно скромнее.
Исторический беллетрист Бородин в постсоветской России почти забыт, причём несправедливо. В издательстве «Вече» решили вернуть на книжные полки любителей отечественной исторической прозы романы Сергея Бородина, переиздав романы «Дмитрий Донской» и «Хромой Тимур» (первую часть трилогии «Звезды над Самаркандом»). К лучшим образцам советской исторической прозы нужно относиться бережно.
* * *
Сергей Михайлович Соловьёв известен прежде всего, как автор монументальной «Истории России с древнейших времён».
Первый том её появился в 1851 г. — на подготовку его ушло более трёх лет, но с тех пор аккуратно из года в год выходило по тому. Последний, 29-й том, вышел в 1879 году, уже после смерти автора.
Таким образом над «Историей России с древнейших времён» Соловьёв неустанно работал 30 лет. И тем не менее историк нашёл время, чтобы отразить свой взгляд на Новую историю Запада.
В 1869 г. он опубликовал первую часть своего курса лекций по новой истории. Он охватывал период от Великих географических открытий XIV в. до «Славной революции» 1688–1689 гг. в Англии. Вторая часть «Курса новой истории», изданная три года спустя, охватывает эпоху Людовика XIV и Вильгельма Оранского.
Таким образом мы можем ознакомиться со взглядом русского историка на события европейской истории XV–XVII вв., изложенный увлекательно и доступно.
* * *
В завершение этого обзора хочу порадовать поклонников жанра «плаща и шпаги» очередным томиком иллюстрированной серии «Мастера приключений», в котором представлен роман Пьера-Алексиса де Понсон дю Террайля «Оружейник из Милана». Подзаголовок этого романа — «Плащ и шпага» и положил название жанру, хотя из необъятного наследия литератора романы этого жанра составляют лишь малую часть.
Понсон дю Террайль отличался среди собратьев по перу быстротой писания, в течение 20 лет опубликовал свыше 200 произведений, переплюнув самого Александра Дюма. Многие из его романов переведены на русский язык. Поскольку число действующих лиц в каждом романе составляет обыкновенно несколько десятков, то случаются чудовищные хронологические промахи: часто убитые или умершие в дальнейшем ходе романа оказываются живыми. Но успех у современников был огромным: вся парижская пресса с восторгом печатала его романы.
Мировую известность автор получил через «Сагу о Рокамболе», как создатель персонажа разбойника Рокамболя, популярность которого с 1859 г. отразилась появлением во французском языке словом rocambolesque — «невероятно-удивительный» или «в стиле Рокамболя».
Роман «Оружейник из Милана» представляет эпизод из времен юности Екатерины Медичи и является одной из увертюр к будущей эпопее писателя о друзьях и недругах вечно молодого короля Генриха Наваррского.
Виктор Притула
Источник: Слово