… им ничего не стыдно.

Страшнее немцев им народ.

Они забыли очевидно про 93-й год!

Виктор Гюго. Девяносто третий год

Президент США Обама проталкивает через Конгресс закон о дополнительных налогах на богачей. И самый богатый человек в мире Билл Гейтс уже заявил, что это абсолютно справедливо.

А нас упорно пытаются развлечь «мыльной оперой» про несчастного миллиардера Лужкова, грубо и не по-европейски изгнанного из генерал-губернаторского особняка на Тверской другими миллиардерами, что-то с ним не поделившими.

Пресс-служба президента так и не объяснила, за какие именно грехи г-н Лужков «потерял доверие» Гаранта Конституции. Ребятам, ломающим головы над формулировками, можно посочувствовать.

Ну, кто у нас может судить, что есть «патология», если никто никогда не видел «нормы»?!

Доренко в своих радиопередачах громогласно именует Лужкова «вонючкой», уже не боясь, что городские судьи напомнят ему о приличиях и оштрафуют на крупную сумму.

Представитель «старика Батурина» в Мосгордуме заявил, что его босс «не собирается воевать!». А многолетний советник экс-мэра Иосиф Кобзон тут же проболтался, что у Юрия Михайловича «множество политических проектов».

Старик Мюллер поучал Штирлица, что рвать когти нужно лишь тогда, когда в Берлине уже будет греметь русская артиллерия. Но артиллерией в Москве Лужков привык командовать сам, в октябре 1993-го разгоняя с Пресни бунтовщиков, а позже уже в силу привычки разгоняя тучи к очередному всенародному празднику.

По сравнению с фотографиями 90-х годов он заметно постройнел.

Еще способен поскакать козликом на открытии самого дорогого в Турции отеля по приглашению своего друга Тельмана Исмаилова, хозяина «Черкизона». Но в проруби, как бывало, уже не плавает! От возраста не убежишь..

У этого «Троцкого» нет «троцкистов». Откуда им взяться, если после орудийной пальбы на Пресне в октябре 1993-го, когда от парламентаризма в России осталась одна видимость, наш долгожитель следовал завету с замечательной откровенностью сформулированному в прямом эфире одним из «духовных отцов» московской группировки, политическим обозревателем радиостанции «Эхо Москвы» (лишь чудом избежавшим назначения министром печати России!) Андреем Черкизовым-Таубманом: «Народу нельзя слишком много воли давать. А то он черт знает, кого выберет!»

За 18 лет градоначальства г-н Лужков давно превратился в абсолютного монарха, убежденного, что ему все можно. У него давно нет «единомышленников». Остались лишь легко заменяемые фигуры тех, кого он по привычке «кормит» (никем не читаемые газеты и журналы, телеканалы и радиостанции, которых никто не слушает!), кто нужен для очередных коммерческих проектов, и кто уже не нужен.

Но кремлевские небожители, считавшие, что многолетняя «Война России с Московией» (гениальная формулировка обозревателя «Известий» Максима Соколова) наконец-то закончилась, после заявлений о «большом политическом будущем» экс-мэра потеряли сон. Они уже наверняка не раз напомнили друг другу старую хохму из комедии Гайдая: «Кац предлагает сдаться!»

А он вовсе не «Кац», как утверждает всезнающий политолог Станислав Белковский, одаривший президентскую команду своим ближайшим соратником профессором Никитой Кричевским. Никита украсил собой новорожденное движение «Вперед, Россия», на «крестины» которого в «Президент-отель» целыми автобусами свозили «общественность» – сотрудников МВД, ФСБ и Службы внешней разведки.

В июле 1994 года в европейском выпуске газеты «Уолл-Стрит Джорнэл» появилась статья «КГБшная мафия» о банкире, которому Лужков доверил «крутить» бюджет столицы. Там было написано буквально следующее: «Господин Гусинский и его Мост-банк – ярчайшее порождение шизофрениической псевдо-экономики, которую на руинах бывшего Советского Союза создали офицеры КГБ, при прежнем режиме только и имевшие сколько-нибудь серьезный опыт работы с большими партиями валюты»

10 апреля 1995 года в Лондоне в Британском Королевском суде состоялась первая и последняя встреча сторон по иску Гусинского к «Уолл-Стрит Джорнэл». После нее Гусинский был вынужден отозвать иск и заплатить два миллиона долларов судебных издержек.

Но даже после газетно-судебного приговора, вынесенного не только личному банкиру Лужкова, а и всей экономической системе постсоветской России, в Москве не один год делали вид, что «верной дорогой идут товарищи», а Лужков, якобы «крепкий хозяйственник». Да за одну тысячную тех бюджетных денег, которые он разбазарил за годы своего правления в Москве, совершенно не интересуясь мнением горожан о совершенных тратах, в любой нормальной стране он давно бы с треском вылетел из кресла.

Но дедушка Юра давно уверовал, что у его никто никогда пальцем не тронет.

Когда он и его команда сделали всю самую грязную работу в ходе октябрьского государственного переворота 1993 года, не получив в благодарность даже пары постов в правительстве – начался «наезд на Кремль» и истерические крики про Пашу-Мерседеса, прекратившиеся после того, как Паша Гусев пожал Паше Грачеву руку в прямом телеэфире.

Желанного правительственного кризиса не получилось.

Рыдания по поводу жуткой гибели журналиста Димы Холодова, подорвавшегося на мине, якобы подложенной десантниками по приказу министра обороны Грачева, сменили рыдания по поводу убийства генерального продюссера Первого Канала Влада Листьева (1 марта 1995 года.)

На следующий день после убийства Листьева, столичного мэра лишили «карманного» прокурора и карманного полицмейстера. Их выгнали с формулировкой «за необеспечение расследования».

Перепуганный Лужков забрал у Гусинского прокручиваемый в МОСТ-банке бюджет столицы и создал «Банк Москвы», на ближайшие года полтора став «большим роялистом, чем король».

В декабре 1998 года «московская группировка» сумела посадить в кресло директора ФАПСИ, где подсчитывают голоса избирателей, своего человека, и была убеждена, что уже выиграла и парламентские и президентские выборы, а оппоненты, если и успеют добежать до аэропорта – им никто не даст политического убежища! Но…

И Юрия Михайловича опять не тронули. Всего лишь включили в руководство правящей партии.

Лужков благословил свою «бригаду» даже на попытку затормозить процесс продолжения рода человеческого. По строительным нормам и правилам РФ жилые помещения должны быть размещены так, чтобы в период с 22 марта по 22 сентября, то есть 185 дней в году, они были бы обеспечены прямым солнечным освещением не менее 2,5 часов в день.

Но в 1999 году столичные власти решили, что все это «слишком жирно» для рядовых обывателей. И снизили нормы для Москвы в 139 раз по отношению к нормам федеральным. В городском суде, где рассматривалась жалоба пенсионера Иосифа Курзеля, возмущенного намерением возвести дом у него под окнами, представители столичных властей утверждали – якобы нет данных, что пониженные нормы солнечного освещения влекут за собой заболеваемость чем-либо.

В ответ на это г-н Курзель предъявил справку ветеринарной службы, что при той норме солнечного света, которую московские власти считают вполне достаточной для живых людей – даже обезьяны не размножаются.

После чего суду пришлось констатировать факт нарушения федеральных норм (а Конституцию РФ, декларирующую приоритет федеральных норм над региональными пока еще никто не отменил!) и нарушение права человека мыслящего (относящегося вместе с обезьянами к отряду приматов!) на жилплощадь и здоровье.

Пока еще эта площадь наша с вами. После очередных президентских выборов вступит в силу уже принятый налог на недвижимость – по рыночной цене приватизированных квартир. Да еще придется платить принудительную страховку, чтобы страховые компании смогли бы и дальше посылать своих сотрудников отдыхать на Мальдивские острова.

И тогда, весьма вероятно, на нашей с вами жилплощади появятся новые обитатели. Способные платить сколько угодно.

А из форм протеста нам оставили по сути лишь одну форму самовыражения, которую недавно можно было наблюдать на переходе через Арбатскую площадь от ресторана «Прага» к кинотеатру «Художественный». Там стоял мужик лет сорока и с безопасной высоты мочился на красивые автомашины, въезжавшие в тоннель под площадью. Он не держал в руках никакого плаката, не проклинал владельцев «бентли», «майбахов», «рольс-ройсов» и «феррари-мазератти», через толпу которых простеньким «жигулям» и «окам» уже не протолкнуться. Не выкрикивал лозунгов и вообще не демонстрировал даже намека на классовую ненависть к владельцам автомобилей.

Никто не рвался ни задержать его за хулиганство на правительственной трассе, ни разъяснить, что согласно международной конвенции, защищающей базовые потребности человека, ему было бы куда уютней заниматься этим в санузле распложенного в двух шагах ресторана. И никто не посмел бы его туда не пустить.

Александр Гофштейн