Финансы будущего.
После нескольких лет цветистых рассказов о достоинствах цифрового рубля совершенно неожиданно прозвучало заявление председателя ЦБ РФ на встрече с представителями коммерческих банков в рамках Ассоциации российских банков о том, что внедрение цифровой валюты откладывается. Как обычно бесстрастным и не терпящим возражения тоном глава регулятора проведала о необходимости что-то доработать, о неготовности банков и их дополнительных расходах и даже пустила в ход такой аргумент, как недопонимание народом своего счастья от появления «третьей формы денег».
Сразу возникает вопрос, когда, интересно, регулятор прислушивался к мнению широких масс? Взять хотя бы не менее актуальную проблему ключевой ставки. По поводу ее величины недоумевают эксперты, бизнесмены, те же простые люди, которым стали недоступны ипотечные, авто- и прочие кредиты. Хоть раз кто-нибудь слышал вразумительный ответ? Не цитаты из брошюр по монетаризму, а вразумительный? То-то же. А тут чуть ли не главный аргумент.
Но сейчас не об этом. Почему после нарратива (простите, за англицизм, но в русском языке пока отсутствует слово, характеризующее речевой поток) о том, что новая форма денег позволит «бесшовно» осуществлять бухгалтерские проводки, что ускорит переводы и платежи, что лучше защитит их от кибератак, что существенно удешевит переводы денег и даже не будет нуждаться в интернете, шагнув в каждое сельпо. И, наконец, наше козырное – все уже внедряют, а мы все еще…
Короче, достоинств не перечесть. Даже эксперимент затеяли, подключив 15 банков и 30 компаний. Заметим, что никаких тревожных сообщений о сбоях и неполадках почти за год работы «пилота» не было. Если б были, то пресса бы мимо не прошла. Значит, все готово? Значит с 1 июля 2025 года, как и обещано можно внедрять в массы? Ан нет.
Так почему же? Наиболее вероятное объяснение – нажим тех, кто не заинтересован в цифровом рубле потому, что цифровые потоки поддаются «окраске». И таким образом можно отследить доходы, с которых надо платить налоги, объемы выручки, которую получают по серым схемам (наличными или по контактам ближних полей) и так далее. То есть сплошные неудобства для бизнеса. Поначалу-то они возрадовались, полагая , что цифровая валюта центральных банков обладает теми же «достоинствами», что и обычная крипта. То есть невидима для контролирующих органов. И можно будет платить кому хочешь, сколько хочешь и никто не догадается. А когда разобрались, что как раз наоборот крепко призадумались насчет того, зачем она такая нужна?
С большой долей вероятности можно предположить, что и народные протесты были срежиссированы. Если бы широким массам о цифровом рубле не рассказывали, то его «внедрение» массы бы и не заметили. Если не вдаваться в политэкономическую суть (а она есть), то на поверхности явлений это выглядит, как еще один канал безналичных платежей и переводов. (Понятнее будет от уточнения, что все это будет на платформе Центрального банка, а не коммерческого?). То есть чисто технический вопрос, над которым и думать-то не стоит. Ну коме того, что придется освоить новые кнопочки. Была одна пластиковая карта-станет две. Или брелок, или программа в смартфоне. В чем проблема-то?
Но нет. Для регулятора это был мегапроект, на котором можно было бы отличиться. Потому и не упускали случая, чтобы с пафосом рассказать о прогрессивных инициативах, которые принесут счастье в каждый дом. Хотя комментаторы с Неглинки за рамки маловразумительных описаний технического обеспечения цифрорубля не выходили. А потому для людей были неинтересны. Хотя и тревожны из-за туманности и непонятности. А непонятность служит прекрасной питательной средой для разного рода страшилок. Вот и несчастные пенсионеры (в экономике им в последнее время все чаще отводится роль подопытных кроликов) всполошились – пенсию будут выдавать в цифре, а с этими деньгами можно будет посещать только спецмагазины с отнюдь не «березковским» ассортиментом, что вообще траты будут ограничены, а остатки (если они у пенсионеров есть?) чуть ли не пропадать. В помощь противники цифры даже антихриста привлекали, угрожая всяческими невзгодами и строгим спросом на Страшном суде за пользование сатанинскими деньгами.
А на самом деле и теория, и исторический опыт учат, что, если прикрываются интересами народа, то корни стоит искать совсем в другой области. Конкретных интересов конкретных и страшно далеких от народа групп интерессантов. А еще и история и опыт подсказывают, что никто за отсрочку и потраченные на эксперимент деньги (реальные!) ответственность не понесет.
Михаил Беляев, кандидат экономических наук
Источник: Агентство СЗК