– В бескризиснейшей из систем один переживаю кризис!- сокрушался поэт Андрей Вознесенский в годы «застоя».

Но тогда действовал мощный социо-культурный механизм, позволявший при всех сложностях бытия всё же ощущать себя частью страны и народа.

Увы, современный человек,  как справедливо отметил председательствующий, оставлен наедине со своими проблемами. Лидеры Европы один за другим провозглашают конец модели «социального государства», в котором можно было рассчитывать хоть на какие-нибудь социальные гарантии.

А на какие гарантии могут рассчитывать жители российских моногородов, которых обещали не обижать при вступлении России в ВТО, а сегодня обрекают на массовую безработицу, вздыхая «Уж так получилось»?!

Те, кто в Перестройку пели нам о нравственности, безнаказанно оторвали от нравственности сначала экономику, а потом и всё остальное. Мол, всё продается и всё покупается, только не ленись, торгуйся!

И вот уже хищный потребитель давно съевший все коммунистические идеалы, уже доедает и капиталистические. И как умерить его аппетит – никто не знает.

Когда-то нас просили «немножко потерпеть». Мол, авангард нашего общества поймёт как становиться богатым и поможет всем остальным разбогатеть.

И вот мы уже давно не ждем обещанного. На избирательные участки приходит рекордно малое число граждан. Число живущих за чертой бедности всё растет.

И даже власть начинает задумываться, что когда «кочевые бандиты не хотят становиться оседлыми» (любимый афоризм ректора Академии госслужбы Владимира Мау), это однажды становится небезопасно для государства. В критическую минуту такую власть не защитят не только простые граждане, но и олигархи с их «частными армиями».

-Но кто у нас может судить, что есть патология, если никто никогда не видел нормы?! – грустно шутят психиатры.

Если всё дозволено, наступает стремительная деградация не только человеческих отношений, но и промышленного продукта.

Эрзац культурный неумолимо тянет вниз не только качество досуга и образования, но и того, что мы изо дня в день покупаем в магазинах.

Чем сегодняшние «философы», бестрепетно рассуждающие о необходимости резко сократить число едоков на Земле, якобы неспособной их прокормить, отличаются от Гитлера или Пол Пота?!

И не забудем, что задолго до этих речей мы много раз слышали от «реформаторов» по поводу лавины самоубийств и голодных стариках, роющихся в помойках – «Это неизбежные жертвы! Они не вписались в рынок!».

И мы стерпели, дождавшись «приглашения на казнь» уже не для сотен тысяч, а для миллионов!

Нужно отдавать себе отчет, что для возрождения культа семьи, ставшей главной мишенью товарищей, захвативших власть в России в 1917 году, у нас сегодня, по сути, нет других кадров, кроме аппарата РПЦ. Если непредвзято посмотрим по сторонам – эти люди ничуть не хуже служителей других конфессий в сопредельных нам странах.

Сейчас рынок идей: что имеет большую привлекательность, что лучше рекламируется, что лучше поддерживается информационной машиной, то и выигрывает. И как легко потерять истину, как легко за нее принять ложь, когда в общественной философии эпохи постмодерна отсутствует само понятие истины.

То, что громко, на весь мир, говорит Церковь, сегодня мало кто говорит. И мы сознаем, какие риски связаны с этим свидетельством, потому что в этом смысле Церковь идет против течения. Мы говорим о том, что существует объективная истина в системе ценностей, потому что Бог, создав человека, вложил в его природу некоторые качества и свойства, определяющие эту объективную систему ценностей. Бог создал человека, даровав ему свой образ, а неотъемлемой частью этого образа является нравственное чувство.

Нравственная основа человека является критерием истины. Нравственность — это способность отличать добро от зла посредством внутренней сигнальной системы. У нас есть такая сигнальная система — это голос нашей совести. Конечно, голос совести можно заглушить, можно пропить, и апостол Павел говорит о сожженной совести (1 Тим. 4:2), но, тем не менее, существует удивительный факт: люди, живущие в разных культурных средах и даже в разные эпохи, имеют одно и то же понимание добра и зла — фундаментальное понимание, не в деталях, а по сути, — которое опознается голосом человеческой совести.

И если даже мы дружными усилиями начнем преодолевать разруху в умах – результаты нашей работы в лучшем случае увидят наши внуки.

Но начинать этот бой нужно.

Вячеслав Мирошников,  профессор Брянского технического университета