Программа «Созидающие» от 13.07.2005

Народное Радио, сетка вещания

Тема передачи: Конфликт Министра культуры Соколова и Руководителя Федерального агентства по культуре Швыдкого;

Гости студии: Савва Ямщиков;

Ведущие: Игорь Шишкин;

Игорь Шишкин: Здравствуйте, уважаемые радиослушатели. Сегодня я ведущий программы «Созидающие». Как вы знаете, программа «Созидающие» — авторская программа Саввы Васильевича Ямщикова, но сегодня наши роли изменились: Савва Васильевич в своей собственной программе — гость, хотя фактически мы находимся у него в гостях, в его мастерской. Поводом для того чтобы провести программу «Созидающие» в таком, несколько необычном формате, явился скандал, разразившийся в Министерстве культуры. Господин Швыдкой, глава Федерального агентства по культуре, подал иск о защите чести и достоинства (показательно, чести и достоинства Швыдкого) против министра культуры Соколова, в связи с тем, что Соколов сказал о царящей коррупции и в бывшем Министерстве культуры, когда там был министром Швыдкой, и ныне в Федеральном агентстве. Все, что происходит со Швыдким, увы, к сожалению, находит отклик в печати и прямо отражается на развитии русской культуры. Это надо прямо признать. Вы много лет сражались с этим «лучшим другом русской культуры». Никто больше вас, наверно, не знает подноготную, связанную с этими событиями. Поэтому я прошу вас в нашей сегодняшней передаче как раз и рассказать об этом деятеле, у которого ущемлены честь и достоинство.

Савва Ямщиков: Игорь Сергеевич, две оговорки. У меня есть напарник, который знает не меньше, чем я. Это Василий Борисович Ливанов. Это первая оговорка. И вторая. Наша сегодняшняя беседа о Швыдком — мое последнее выступление, связанное с этой фигурой. Это эпитафия. И больше мы возвращаться к нему не будем. Я даю обет. Это мое послушание.

Видите ли, в чем дело. Скандал для меня не был неожиданностью, хотя повод, выбранный Швыдким, я считаю абсолютно не актуальным. Перед выступлением Александра Сергеевича Соколова, перед передачей «Постскриптум» я участвовал в сюжете, посвященном проблемам трофейных ценностей, которые, конечно, тоже связаны со Швыдким. И там Николай Николаевич Губенко без каких-либо обиняков сказал, что подоплекой столь ретивого служения Швыдкого немецкой стороне являются именно откаты. Он сказал, что 60 процентов от суммы каждой сделки по возвращению трофейных ценностей получает команда, которая этим занимается под руководством Швыдкого. Это ни для кого не секрет.

То, что Александр Сергеевич сказал относительно этой системы откатов бывшего Министерства, а нынешнего ФАКа (сокращенное название Федерального агентства по культуре и средствам массовых коммуникаций), я вообще-то мог выразить знаменитым: «Воруют». Так повелось, так сказать, а сейчас воруют немерено. Швыдкой прекрасно понимает, что Соколов набирает силу. Об этом говорят его поездки в провинцию, его отношение к нашим проблемам. Я вам конкретно скажу. Недели две назад Александр Сергеевич вернулся из Пскова. Мы с ним встретились, и то, что он мне потом рассказал об увиденном во Пскове, (я-то за этим уже годами слежу, и мы боремся с этим) ясно показывает, что он смог сориентироваться за два — три дня, которые он там пробыл. И мы наметили уже план действий во Пскове. Это касается не только Пскова. Всюду, куда Александр Сергеевич Соколов приезжает, начинается расчистка Авгиевых конюшен, которые были созданы как раз в эпоху царствования Швыдкого. Понимаете, в чем дело? Приход Швыдкого в эту организацию состоялся на моих глазах. Я некоторым родом был советчиком Швыдкого.

Игорь Шишкин: Даже так?

Савва Ямщиков: Ну, конечно. Потому что он прилип к нам по трофейным проблемам, которыми мы тогда занимались. Фильм о Бременской коллекции начинал сниматься здесь, у меня в мастерской. Здесь его друг Костолевский из Министерства культуры подключился ко мне, к профессору Расторгуеву. Заявка — серия передач о трофеях: Бременская коллекция, коллекция Кенникса, следующая — «Золото Шлимана», причем это все, конечно, делалось с моих позиций: ничего не возвращать без компенсации, вообще ничего не возвращать. Тогда я был в курсе всех его дел, и он мне задал как-то вопрос, решил со мной посоветоваться. Вот ему предлагают на выбор два места: одно — директор Института искусствознания, а второе — зам. министра культуры. Ну, я со своих позиций рассуждаю, я-то вообще никогда не стремился занимать и не занимал руководящие должности. Конечно, я сказал, что надо идти директором Института искусствознания, потому что для меня это святая святых. Он явно знал ответ, но то ли проверял меня на вшивость, то ли себя, я не знаю. «Ты знаешь, — сказал он, — я подумал, что сейчас Жене там очень нелегко. Я Жене должен помочь».

Но я-то уже тогда видел, кто такой Женя Сидоров, и какой из него министр культуры. Он и уехал потом на благополучную кормежку в ЮНЕСКО. Женя Сидоров, к которому у меня есть претензии за его работу в ЮНЕСКО, связанную с уничтожением памятников в Сербии, когда он представительство открыл. Я всюду это написал, что он там представляет Россию, славянский мир. Он должен был сказать: «Вы уничтожаете уникальные памятники, находящиеся в Золотом фонде ЮНЕСКО», но он этого не сделал, ему это не нужно было. Это все ребята, вышедшие погулять, так сказать. Им до нашей культуры, как до лампочки. И вот он стал заместителем министра, и пошел, пошел, пошел по этой лестнице. Но для меня сразу, как только он начал работать, стало ясно, что приоритетом для него будут: Дубосарские, левые композиторы, пошлые театральные постановки, центр Мейерхольда, Фокины — вот на это и пойдут деньги. Я сразу понял, что он не будет давать деньги на журнал «Наш современник». Там ведь был скандал, что они дают всем, кроме журнала «Наш современник». Как они могут дать «Нашему современнику», когда, извините, они при словах «Наш современник» за пистолет хватаются. Я знал, какую он будет проводить политику, знал, что будет Леня Бажанов это современное искусство двигать. То есть, хляби разверзлись перед ними. Какая культура?

Вот тут, между прочим, мой хороший приятель Александр Белинский, петербургский театральный режиссер, известный всем по своим постановкам с Максимовой «Галатея», «Старое танго» написал вот сейчас по поводу этого скандала: «Миша, конечно, написал замечательную книгу о театре, — но тут же Белинский говорит, — но министр из него — близко подпускать нельзя». Но я что-то сомневаюсь, что Швыдкой может написать замечательную книгу о театре. Когда Швыдкой работал в журнале «Театр», по Москве ходила такая притча-прибаутка: «Есть ложь, есть страшная ложь, но страшнее всего ложь Швыдкого». Это слова авторов журнала «Театр», облапошенных им неоднократно, а такие прибаутки просто так не рождаются.

Игорь Шишкин: Естественно.

Савва Ямщиков: И это человек лживый. Человек, который может сказать одно, но сделает другое за спиной, а это самое страшное на посту министра культуры, поэтому сегодняшний скандал с Соколовым я расцениваю как скандал духовных разногласий в подходе к сохранению и возрождению отечественной культуры. Вообще создание агентств при Министерствах — парадокс. Министр Соколов выступает с какими-то предложениями, а его подчиненный Швыдкой решает, дать или не дать.