Необходимо взять США под прицел наших ракет

Дополнение к законопроекту об отмене плутониевого соглашения уже назвали “ультиматумом Путина Америке”. Также много говорится о том, что это заявление беспрецедентно, никто никогда с США в таком тоне не говорил. Нет, подобное бывало и в годы Холодной войны, особенно во времена Никиты Сергеевича Хрущёва. Тогда переходили на довольно жёсткий, порой вульгарный язык. А нынешние указ президента о приостановлении соглашения по плутонию и проект закона — это из риторики информационной войны. Чего-то конкретного, особенно бьющего по интересам США здесь нет. Американцы и не особенно желали утилизировать плутоний в соответствии с договорённостями 2000 года. Поэтому они просто этот плутоний будут держать в обогащённом состоянии и, возможно, будут применять его при производстве ядерных боеголовок. Так что какого-то ущерба этим мы им не нанесли. Мы тоже прекращаем переработку, но тогда встаёт вопрос: а зачем мы построили Белоярский завод по переработке плутония? Значит, это просто риторика, не затрагивающая серьёзных экономических интересов ни одной, ни другой стороны.

Более ощутимый эффект дало бы приостановление другого ядерного процесса, закреплённого в соглашении 1993 года ВОУ-НОУ (высокообогащённый уран — низкообогащённый уран), предусматривающем необратимую переработку российского оружейного урана в топливо для атомных электростанций США. Дело в том, что у американцев в основном энергетика ядерная, ток вырабатывают атомные станции. И топливо для этих станций поставляет в основном Россия. Два наших завода — один в Сибири, один в Забайкалье (Зеленогорский завод) — обеспечивают США ядерным топливом для атомных станций. Это выгодно России (это хороший бизнес), и выгодно США. Потому никто не трогает основной вопрос, где деньги ходят туда-сюда. Тут есть реальная возможность нажать на США: без нашего ядерного топлива американская энергетика серьёзно пострадает. А всё остальное — риторика.

Можно рассматривать эту риторику как ответ на хамские заявления представителей Госдепа США. Плутоний — просто повод для того, чтобы выругаться матом в сторону Америки. Вот это мы и сделали. Понятно, что ни одно из требований американцы не выполнят, всё повиснет в воздухе, американцы этот факт не особенно и заметят, съёрничают что-нибудь — и всё. Вполне возможно, что у политической элиты России теплится надежда, что этим заявлением мы поспособствуем приходу к власти Дональда Трампа. Трамп за то, чтобы помириться с Россией. Хиллари Клинтон за то, чтобы и дальше ссориться с Россией. И мы хотели бы довести до американского избирателя, что сегодняшним языком с Россией разговаривать нельзя, у России есть чем ответить: на мат — матом, на грубость — грубостью.

А вот поставка наших комплексов С‑300 в Сирию в ответ, очевидно, на угрозу США бомбить войска Асада — уже не из разряда покера. Это что-то реальное. Я всё время настаиваю на том, что мы должны иметь группировку крылатых ракет, нацеленную на территорию США. Это будет фактором сдерживания. Не для того, чтобы их атаковать, — сто лет они нам не нужны — но чтобы держать их под прицелом и не позволять задумываться относительно “уничтожающего первого удара”. Тогда они пойдут на какие-то договорённости.

Мне кажется, в целом надо вообще постараться меньше замечать сегодня США, а более плотно работать по формированию уже нового миропорядка, который грядёт, который неизбежен. Это Китай, это Индия, Иран, Египет, Бразилия, в целом Латинская Америка. Вот где нужно сосредоточивать сегодня дипломатические усилия, там совершать политические и, конечно, экономические договорённости. Мы видим, что Россия медленно, с большим сопротивлением со стороны правительства, но разворачивается в сторону Востока.

Но буквально в тот день, когда был озвучен так называемый “ультиматум Путина”, Кудрин, который вырабатывает нашу долгосрочную экономическую стратегию в своём центре, заявил, что необходимо улучшать отношения с Западом (то есть, читай, пойти на односторонние уступки), иначе наша экономика не оживёт. Это проявление чего? “Двухголовости” России, которая и на гербе отображена: одна голова смотрит в сторону Запада, а другая в сторону Востока?

Здесь присутствует шизофрения власти. И шизофрения начинается с комплектования правительства. Найдите где-нибудь в мире приличную страну, где бы Дворковичи, Медведевы — мелкие юрисконсульты и экономические консультанты, ничем не руководившие, не управлявшие — вдруг становятся во главе страны, рулят экономикой. Это шизофрения — кадровая и политическая.

Второй момент: мы действительно стоим на растяжке. Внешняя политика разворачивается от Запада, в то время как экономика привязана к нему, и в правительстве только и ждут, что санкции ослабят или снимут, что нефть на Западе подпрыгнет в цене и так далее. Эта растяжка для России опасна. Одна голова тянет в сторону логичных мировых процессов, когда Запад уходит с позиции политического, экономического лидера, Восток наступает, и политика туда разворачивается — она более реально ощущает этот процесс, эти тенденции. А экономика по-прежнему сидит на Западе. И то, что говорит господин Кудрин и многие другие, выражает их личные интересы (а их личные интересы где-то на Западе и спрятаны), и это они пытаются представить как государственные интересы.

Если говорить о Путине, то он неплохо разбирается в международных делах. Но очень слабо разбирается в экономике, во внутриполитической жизни страны. Поэтому там, где ты слаб, — это принцип любого руководителя, любой системы управления, — рядом должен стоять мощный специалист в области, в которой ты слаб. То есть наши экономисты должны быть мощнейшими, умудрёнными, а не Дворковичи с Шуваловыми должны плясать на этом поле. И в этом двойственность Путина. С одной стороны, он внешнюю политику разворачивает в верном направлении, с другой стороны, экономика не соответствует этому внешнеполитическому курсу, потому что там сидят дилетанты. Я военный человек, я знаю, что, поставь на ракеты химика или вообще мальчишку, который хорошо бегает или в футбол играет, — ракетной дивизии не будет, она развалится. Экономика — ещё более сложная система. И ставить туда пляшущих экспериментаторов граничит с преступлением.

Многие говорят, что современная риторика Путина была невозможна ещё, скажем, в 2014 году, когда мы стерпели агрессию Запада на Украине, пошли на Минские соглашения, потому что у нас не было достаточного количества вооружений. А сейчас у нас появилось такое количество современных вооружений, которое позволяет совершенно иначе говорить с Америкой. Но это не совсем так. Путин ещё в 2007 году на Мюнхенской конференции довольно жёстко стал говорить, но тогда на него было оказано мощное давление, и он в порядке компенсации назначил на оборону далёкого от армии Сердюкова, чтобы продемонстрировать свою лояльность Западу. Сегодня министром обороны является компетентный Шойгу. Немножко приподнялся и наш военно-промышленный комплекс, но говорить даже о сопоставимости обычных вооружений России и США нельзя — мы гораздо слабее. Это надо учитывать.

Леонид Ивашов, генерал-полковник, президент Академии геополитических проблем

Источник – Завтра