Сразу отметим главное: такого государства, как СССР никогда не существовало! Как только Горбачев поверил в этот миф – и стал действовать в соответствии с этим своим верованием, так сразу пропало и государство, и он сам.

А теперь давайте поговорим о реальных провалах в работе Сталина как высшего руководителя страны. Их, из значимых – всего три, но они катастрофически отразились на всех последующих событиях, которые в итоге завершились распадом великого государства.

Эти провалы связаны с тремя важнейшими задачами, которые Сталин поставил перед собой, но так и не успел (не сумел?) решить: ликвидация СССР как «союза» республик, отстранение от рычагов управления компартии и назначение себе преемника.

Кстати, Путин две из этих ошибок Сталина учел: он управляет Россией как унитарным государством и партию к реальным рычагам власти не допускает. Что же касается третьей ошибки Сталина – посмотрим.

Итак, Сталин оставил после себя незаконченными два больших дела: отстранение от власти партии и ликвидацию СССР. А к проблеме со своим преемником он подступал несколько раз, но так и не решил (Ельцин, кстати, для себя эту проблему решил!).

И, если быть точным – первые две поставленные им перед собой задачи он в какой-то степени решил, но только для себя, для времени своего правления. Но он не оставил для этих решений после себя нужных политико-организационных «скреп», которые бы сохраняли свою силу и после его ухода от власти.

Тому были три причины. Первая – это то, что все последние двадцать лет своего правления, начиная с приходом к власти в Германии Гитлера, он был вынужден заниматься в основном вопросами военного строительства.

Вторая – проблемы с его личным здоровьем. Уже осенью 1946 года он «схватил» первый инсульт и полноценно работать потом он уже не мог.

Третья причина связана с фактическим отсутствием у него единомышленников и сторонников проведения этих мер. Говорят, что Сталин умер, не назначив себе преемника. Да, так и было. И к 1953 году оказалось, что ему не из кого был выбирать.

На самом деле, исток этой проблемы лежит еще в 1930-х годах. И она встала перед ним с особенной остротой после убийства Кирова.

Уже Кирова заменить ему было некем. Ворошилов был, по большому счету, лентяй – при всей своей храбрости и верности вождю. Жданов был больной человек, а Молотов по своей натуре был чистым исполнителем.

К тому же он провалил важнейшие переговоры с Гитлером; после этого Сталин разрешал действовать Молотову только строго по инструкциям (хорошо известна выволочка, которую Сталин устроил Молотову из-за незначительного повода, когда он оставил Молотова «на хозяйстве», а сам уехал отдыхать (точнее – лечиться) на юг).

Это – в отношении партийных деятелей. После войны он сделал ставку на «технарей». Его «последняя надежда», Жданов, умер, и он попытался привести к власти «ленинградскую группу», в которой выделялись Вознесенский (всю войну уже работавший в Москве) и Кузнецов.

Два ближайших его сотрудника, Малышев и Берия, к этому времени были страшно перегружены проблемами «оборонки», вся их деятельность велась в условиях строжайшее секретности и их практически не знали в стране и, тем более, в партии.

Берия к этому времени заменил в окружении Сталина Молотова, который не проявил нужной хватки в управлении атомным проектом (он не пользовался авторитетом среди военных и не смог наладить отношения с учеными). После этого Сталин, можно сказать, списал Молотова со счетов.

У Берии тоже был свой недостаток – его национальность. Как-то сложилось общее мнение, что после Сталина главным руководителем должен быть русский, но не опять и снова – грузин.

При этом у Берии были большие проблемы с военными: их задевало, что Берии, не участвовавшему в боевых операциях, дали звание маршала Но еще более того они были недовольным тем, что по военным вопросам, по вопросам обороны, Сталин все больше советовался с Берией, а не с ними.

Но на то были очевидные причины: военные, по привычке всех генералов, к будущей войне готовились с мышлением и опытом прежней войны. Для них решающей военной силой были артиллерия и танки. Ракеты для них все еще были загадкой: они видели немецкие ракеты и знали о невысокой их эффективности.

А атомную бомбу они знали (по американским бомбам, сброшенным на Японию), но не видели в ней пользы в возможной ближайшей войне. Для Европы они считали достаточными танковые армии, а воевать с США они не видели никакой возможности. Ведь тогда единственным средством доставки атомным бомб в мире оставались только тяжелые бомбардировщики, которых у СССР не было! А тратить невероятные средства на атомные бомбы, которые никак не могли быть доставлены в США, через любой из трех разделявших страны океанов, они не видели никакого смысла.

Поэтому они выступали за танки и систему ПВО, основанную на использовании высотных самолетов-истребителей. А таких истребителей, способных сбивать американские высотные бомбардировщики, у нас не было. И даже еще и при Хрущеве американские летчики «работали» на тех высотах, которые нам были недоступны.

Поэтому неудивительно, что именно военные стали той силой, которая позволила Хрущеву убрать Берию и прийти к власти.

А Малышев был чистый технарь-управленец, который в кремлевских интригах не участвовал по причине крайней свое занятости. К тому же он и большую часть времени проводил «на объектах», вне Москвы. На этих «объектах» он и подорвал свое здоровье и вскоре после Сталина тоже умер.

А «ленинградская группа» не имела лидера, сравнимого с Ждановым. Вознесенский не умел ладить с людьми (дело дошло до того, что его, председателя Госплана, «прорабатывали» на партийных собраниях этой организации), и не пользовался авторитетом ни среди военных, ни в партии. Ему подпортила также и выпущенная им книга: при Сталине увлечение «писательством» очень не приветствовалось. Минусом была и полученная им ученая степень: среди «верхов» не было обладателей даже кандидатской степени, а тут – сразу доктор наук.

А Кузнецов вначале пользовался особым доверием Сталина – что его быстро и погубило: против него сплотились все московские группировки, которые использовали все средства, в том числе, и самые неблаговидные, чтобы опорочить его перед вождем.

Но им не удалось бы ничего сделать, если бы не решающий просчет самой этой «ленинградской группы» – и лично Вознесенского с Кузнецовым. Они вознамерились – сориентировавшись по известному тосту Сталина, «За русский народ!» – поднять в союзном государстве роль главной его части, России. То есть – РСФСР. И здесь они вступили в противоречие с затаенной мечтой самого Сталина.

Действительно, с СССР, как следствием стратегического замысла Ленина и Троцкого, он вынужден был мириться и у него не было просто времени заняться этим вопросом. Вначале была – подготовка к войне, потом – война, потом – подготовка к новой войне.

При этом страна долгое время об этой второй подготовке ничего не знала – секретность была такой, что партийные боссы были вообще в полном неведении, в правительстве об этом знал только строго ограниченный круг работников (вот простой пример: в то время я работал в Минфине СССР, а мой друг курировал финансирование Средмаша, но я, тем не менее, вплоть до конца СССР даже и не подозревал, что именно это министерство занималось у нас разработкой ядерного оружия), а народ только удивлялся: война давно кончилась, все в стране идет на лад, но почему никак не заметно улучшения жизни народа, почему не строятся предприятия, производящие остро нужные людям предметы потребления?

Все управление в стране было жестко централизовано, все основные вопросы экономического развития решал Совет Министров СССР (с его Госпланом и отраслевыми министерствами), в котором не было и малейшего намека на «представительство» республик, составлявших, по Конституции, СССР.

Среди ныне живущих людей уже мало кто знает, что «Советского Союза» вообще никогда не существовало!

Не было никакого «союза» республик, а потому не было и никаких органов «союзного управления». В правительство СССР никогда не входили представители республик, и если какой-то деятель «с мест» попадал на руководящий пост в правительстве, то ему предписывалось сразу же прервать все деловые и иные связи со «своей» республикой. И в коллегиях союзных министерств никогда не было представителей от республик.

В партийном управлении – почти также: ни в ЦК, ни в Политбюро представителей от компартий республик не было. А если кто из руководителей этих компартий и попадал в Политбюро, то он немедленно освобождался от своего поста в своей прежней партии.

Не было и «Советской власти». Да, формально высшим органом власти в стране был Президиум Верховного Совета СССР, и в нем действительно были представители от республик – председатели Президиумов своих Верховных советов, но это – только на бумаге. И сейчас мало, кто может вспомнить имена председателей Президиума Верховного Совета СССР (Калинина, Ворошилова, Шверника, последнего – Громыко) – формально высших руководителей советского государства.

Кроме того, сейчас многие уже просто не представляют, насколько эфемерным было существование и РСФСР. Ведь все крупные и даже средние предприятия подчинялись непосредственно союзным министерствам. Все стратегически важные города – тоже были союзного подчинения.

Кроме Москвы и Ленинграда, это – Владивосток, Калининград, Мурманск, Севастополь. И кроме них – масса еще всякого рода закрытых поселений и закрытых городов.

В результате у РСФСР никогда не было полноценного правительства – такому правительству просто нечем было управлять! Поэтому никто и не помнит, кто были «премьерами России» – председателями правительства РСФСР во все советские года.

Когда я сам работал в министерстве финансов СССР, об аналогичном министерстве России мы знали только то, что все письма, которые приходили к ним «с мест», они автоматически переправляли нам – «для согласования ответа». А фактически – мы писали для них эти ответы и они только дублировали эти тексты на своих бланках.

Еще печальнее обстояло с Госпланом РСФСР: многие в тогдашнем госаппарате просто не подозревали о его существовании.

Ну а на высшем уровне управления РСФСР фатально уступала всем остальным союзным республикам. У РСФСР ни своего КГБ, ни своего МВД. Не было и своей Академии наук. Не было даже и компартии России!

Не удивительно, что когда Ельцин со своими «гайдаровцами» взялись за управление России, они вдруг обнаружили, что управлять им просто нечем и не с кем!

Сталинская схема управления страной представляла собой нечто вроде «матрешки»: большая, огромная, «союзная» управленческая структура, и в ней – как зернышки в гранате, «управления» союзных республик, среди которых Россия, «по весу» и значению, занимала самое последнее место. И попытаться выделить в СССР российскую республику – означало просто разрушить весь механизм государственного управления. И все руководители СССР, до Горбачева, прекрасно это понимали.

А отсюда – и реакция Сталина на деятелей «ленинградской группы», которые намеревались «поднять» Россию до уровня прочих союзных республик. На самом же деле, если бы такое произошло, то Россия бы не «поднялась», а, наоборот, опустилась бы. В сталинской модели государства «Россия» – равнялась СССР. А раз был СССР, то второго центра власти в стране было не нужно.

И Ельцин понял это быстрее других. Он фактически разыграл с Горбачевым дебют, в котором мат противнику был поставлен еще до перехода игры в миттельшпиль: как только Горбачев признал существование России как республиканского центра власти, надобность (и даже легитимность) в любых союзных центрах, органах управления сразу отпала. А, значит, отпала надобность и в самом Горбачеве.

И вот – за Горбачевым последовал Ельцин. Не будем здесь обсуждать, насколько равноценной была эта замена, отметим только очевидный факт: такая замена имела своей ценой прекращение существования Большой России.

И теперь мы знаем, что развалились все государства, составленные из отдельных национальных образований – Австро-Венгрия, трех-коронное государство Дании, Швеции и Норвегии, Чехословакия, Югославия.

Та же участь может грозить и Российской Федерации. Сейчас в РФ есть и вненациональные, и национальные субъекты. В некоторых из последних титульная нация находится в меньшинстве. Отсюда – естественное стремление “титульников” вытеснить “чужих” из власти и, дальше, и с территории субъекта. А к этому – реакция “чужих” и, возможно, центра. И вот – все эти обострения, которые мы уже видели. И – последствия.

Теперь – о нашем нынешнем президенте. Повторяет ли он эти три ошибки Сталина?

Одну – он точно не повторяет. Ошибку с главенством партийных политиканов. Да, у нас есть правящая партия, но ей доверено только участвовать в выборах и формировать парламент.

Парламент, который в нынешней системе управления никакой роли не играет. Главное, чтобы в нем было послушное большинство, которое бы голосовало за те законы, которые ей спустит администрация президента или сам президент. А к какой партии принадлежит это большинство и как называется сама эта партия – это совсем и не важно!

Конечно, у этой системы есть и большой недостаток. Он не работает как предохранительное устройство против возможных ошибок исполнительной власти. Поэтому, если эта власть делает ошибки, то исправить их некому. Так было и с пенсионной реформой, и с указной травлей московского мэра за его позицию в отношении Крыма.

Это – слабость, но она не будет фатальной, пока исполнительная способна сама замечать и справлять свои ошибки.

Другую ошибку Сталина – в отношении федеративного (союзного) устройства российского государства, Путин, к сожалению, повторяет. Он, так же, как Сталин, управляет страной как унитарным государством, но мину, в виде федеративных субъектов, составляющих нынешнюю Россию, он все же оставляет в неприкосновенности.

Да, в этом устройстве есть некоторое удобство, позволяющее России принимать в свой состав ранее отпавшие от нее части (Крым, до этого пытавшиеся вернуться в Россию Приднестровье, Южная Осетия, Абхазия, такой же шанс – есть и для Белоруссии, и т.д.), но оно не устраняет серьезнейшего риска нового распада страны – при наступлении новой возможной критической ситуации.

А мы видим, что даже в США – в стране, в которой изначально сразу отвергли вариант административного деления страны по национальному принципу – все же сохраняются сепаратистские настроения (в Техасе, например).

И эта мина может рвануть. На самом деле, она уже давала сильный запал – в Чечне и, в меньшей степени, в Татарстане, в Башкирии и в Сибири. И при определенных условиях эта мина может дать и сильный хлопок, и даже – взрыв. Тот же механизм всенародного референдума, который вернул России Крым, может отнять от нее, например, Калининградскую область. Другие «проблемные» в этом отношении зоны здесь лучше вообще не упоминать.

Как нынешний президент относится к этой коллизии? Он, видимо, уверен, что при нем эта мина не рванет. А после него?

И вот – третья ошибка Сталина. Ему так и не удалось решить вопрос и о способе правления – после него, и о выборе лидера страны – в среде его возможных преемников. В итоге бразды правления перехватил Хрущев – единственный из оставшихся в живых региональных руководителей, непосредственно принимавший участие в сталинских репрессиях. Он, конечно, был первый кандидат на вылет из правящей верхушки и, чувствуя это, он пошел ва-банк.

При этом удивительно то, что в нем никто не видел серьезного руководителя государственного уровня. Ему помогло то, что Молотов привык к своей роли вечного второго лица. А Маленков и Берия, поддержавшие Хрущева в выдвижении на пост первого секретаря партии, считали, что таким образом они отодвигают Хрущева от рычагов управления государством.

Но – получилось иное, и единоличную власть в стране захватил именно тот, кто никогда не имел дела с вопросами «большой политики». И, конечно, он начал с того, что убрал «из власти» всех своих возможных конкурентов.

Путин эту ошибку Сталина копирует почти до деталей. У него в его системе власти нет конкурентов – все только «вторые» и «третьи» лица. И вся структура личной власти Путина «завязана» только на него. И это – опасно!

Мы видели, что было в Китае после Мао. Но там затем из небытия вынырнул «товарищ Дэн».

Мы знаем, что было в СССР после Сталина – «российский Дэн» не вынырнул, а элита поддержала «стабильность» при сибарите Брежневе. А кончилась эта «стабильность» тем, что выбирать вскоре стало просто не из кого – и опять вверх выпрыгнул новый регионал Горбачев – личность во всех отношениях приятная и ни к чему практическому не способная.

Видит ли Путин эту проблему? Конечно, видит. Знает ли он, как ее решить? Похоже, что – нет. У Алиева и Асада удалось передать власть сыновьям, у Фиделя был младший брат Рауль. У Путина нет ни сына, ни брата. Нет вокруг него и элиты, заинтересованной в сохранении «стабильности».

При Брежневе она была – поскольку ее интерес был в сохранении для каждого своих постов, дальше вверх никто особо не рвался.

У нынешней элиты главный интерес – не должности, а деньги. Но ведь денег слишком много не бывает! Поэтому и на сохранение «статус-кво» в этой финансово-сырьевой элите, завязанной на личные денежные интересы, рассчитывать не приходится.

Прочна та власть, что стоит на правде. Или – на идеологии. А та, что на деньгах – нет.

Источник: Do-ko-le?