Воспоминания участников и очевидцев.

Ровно 30 лет назад трагически закончилось противостояние Верховного Совета Российской Федерации и президента Бориса Ельцина. Тогда, в первых числах октября 1993 года на улицах Москвы погибли десятки людей. А здание российского Верховного Совета, прозванного в народе Белым домом, было расстреляно из танков… Известный американский профессор, знаток российской истории Стивен Коэн увидел в тех кровавых событиях спланированную акцию. «Осенью 1993 года наши руководители знали заранее о том, что будет в Москве, — утверждает он. — Ельцин вёл экстремистскую политику, и Америка поддерживала его и даже, возможно, подталкивала к этому. Я считаю, что правительство США несёт ответственность за экстремизм Ельцина».

Краткую хронологию тех дней даёт очевидец тех событий, политолог, главный редактор газеты «Новое дело» Вадим АНДРЮХИН:

— В своём телевизионном обращении к гражданам России от 21 сентября 1993 года Борис Ельцин обвинил Верховный Совет и Съезд народных депутатов в самых разных «грехах», распустил парламент и отменил действовавшую на тот момент Конституцию, которая якобы препятствовала нужным стране «демократическим реформам».

Однако Конституционный суд Российской Федерации отмёл все эти претензии и выдал заключение о том, что данный указ не соответствует Закону и вообще служит основанием для отрешения самого Ельцина от должности. Следом Верховный Совет и созванный им 10-й чрезвычайный (внеочередной) Съезд народных депутатов отказались подчиниться указу президента, назвав его деяния государственным переворотом, и на основании Конституции прекратили полномочия президента Ельцина. Одновременно к Белому дому начали стягиваться сторонники парламента в лице патриотических и коммунистических организаций, которые стали возводить вокруг здания баррикады.

В ответ 24 сентября Ельцин приказал блокировать парламент – милиция опутала здание колючей проволокой, в нём отключили свет, канализацию и телефонную связь, к Белому дому даже не допускались кареты скорой помощи. Между тем на улицах Москвы не прекращались митинги и другие уличные акции, направленные против Ельцина. Все эти мероприятия очень жёстко подавлялись силами ОМОНа и внутренних войск МВД. Но это лишь усиливало накал протеста. Кульминацией стали события 3 октября, когда после многочисленных столкновений с милиционерами демонстранты прорвали оцепление вокруг Белого дома. Именно тогда ельцинская милиция впервые применила огнестрельное оружие, открыв огонь по демонстрантам: было ранено несколько человек.

Воодушевлённые этим прорывом, сторонники Верховного Совета во главе с генералом коммунистом Альбертом Макашовым попытались захватить телецентр «Останкино». Но во время массового митинга возле «Останкина» бойцы спецназа внутренних войск «Витязь», находившиеся в тот момент внутри телецентра, открыли по демонстрантам огонь на поражение, в результате которого было убито не менее 46 человек – жертвами стали как протестующие, так и случайные люди (люди Макашова отступили обратно к Белому дому).

В ночь с 3 на 4 октября Ельцин подписал указ о введении в Москве чрезвычайного положения. По его приказу в центр Москвы зашли войска, которые подвергли Белый дом обстрелу из танковых орудий, а после штурмовали здание. Под вечер 4 октября лидеры парламента и защитники Верховного Совета прекратили сопротивление и были арестованы. Ельцин праздновал победу…

Представители тогдашней властной верхушки трактуют эти события по-своему. Например, либеральный политик Сергей Станкевич — в 1993 году политический советник президента Ельцина — говорит:

— Несколько выстрелов по верхним этажам здания, от которых никто не пострадал, нельзя называть «расстрелом парламента». А вот гражданская война была. Были столкновения в городе. Москва фактически оказалась во власти каких-то непонятных группировок, вооруженных чем попало, которые вполне могли приступить к планомерным погромам. Политический компромисс был возможен до сентября 1993 года, но возобладала идея силового сценария. <…> Я по-прежнему убеждён: содержательно всё должно было решиться именно так. Страна не могла оставаться в том состоянии — со старым парламентом, избранным ещё при прежнем режиме, при старой конституции. Это всё сковывало.

Более резок в суждениях Юрий Болдырев, который до марта 1993 года был начальник Контрольного управления администрации президента:

— Ельцин просто узурпировал власть, присвоив себе полномочия, которых у него не было. Тем самым он, как нарушитель конституции, поставил себя вне закона. Потому я трактую эти события как государственный переворот. Всё происходило на моих глазах. До весны 1993 года я был главным государственным инспектором — начальником Контрольного управления администрации президента России. Ушёл, когда Ельцин затеял реорганизацию. <…> Моя юридическая оценка тех событий за эти годы не изменилась. Это не был мятеж Верховного совета. Могли ли события тогда развиваться иначе? Сложный вопрос. Состояние общества характеризовалось расколом, оболваниванием, обманом. СМИ были в руках одной стороны, люди не понимали, что происходит.

Владимир Фролов, заслуженный артист РФ, в октябре 1993-го командир роты защитников Белого дома, свидетельствует:

— Нужно прямо сказать: тридцать лет назад в октябре в России была гражданская война. В новом фильме по ВГТРК устами А. Руцкого впервые официально озвучено число погибших в дни противостояния Верховного Совета и Кремля — полторы тысячи человек. Под покровом ночи, тела погрузили на баржи и отправили на сожжение…

В фильме ВГТРК ведущая Наиля Аскер-заде представила зрителям многих действующих лиц того октября: вице-президента А. Руцкого, расползающуюся тень Хасбулатова, оробевшего Зюганова… Я все недели был вместе с защитниками Белого дома. Позднее за это М. Ульянов, тогдашний председатель, собственноручно вычеркнул меня из списков членов Всероссийского Союза театральных деятелей.

Наконец, черту можно подвести заявлением самого Александра Руцкого, данным им в недавнем интервью NEWS.ru. Единственный в истории постсоветской России вице-президент (1991—1993), с 22 сентября по 4 октября 1993 года и.о. президента Российской Федерации (при этом полномочия не признавались Б. Ельциным) заявил:

— Это была не трагедия, это государственный переворот. Вокруг него очень много вранья. И 30 лет нагло врут. И провокации происходили: снайперы стреляли в военнослужащих, сотрудников милиции и гражданское население. Тогда телевидение визжало, что это снайперы Верховного Совета. Вранье! На вооружении службы безопасности парламента снайперских винтовок не было.

Во время следствия была проведена дактилоскопическая экспертиза погибших в Верховном Совете — тех, кого удалось забрать, многих погибших вывезли на паромах по Москве-реке в крематории. Из оружия, изъятого в нашем здании, не погиб ни один военнослужащий и милиционер, ни один гражданский человек. А откуда снайперы?

Ельцину в те дни очень нужен был прецедент. И его организовали. Верховный Совет был огорожен колючей проволокой. 3 октября по нынешнему Новому Арбату на выручку к нам шла массовая демонстрация. Из 30-этажного здания бывшего СЭВ, а тогда там размещалась мэрия, стали стрелять по людям. Я стою у окна и хорошо вижу, откуда стреляют. Я же вице-президент — даю команду поймать этих сук.

А СМИ тем временем круглосуточно врут. В ответ на вранье люди спонтанно решают идти в «Останкино», чтобы потребовать эфир для объяснения того, что происходит — в соответствии с Конституцией. Можно даже поднять из архивов документы, видеозаписи — нет свидетельств о том, что пришедшие туда защитники Белого дома кого-то убили. А из здания телецентра по ним применили трассирующие пули. Это запечатлела видеосъемка.

Погибли люди. И появился у Ельцина повод применить силу в отношении Верховного Совета. Началось побоище.

Из танков стали стрелять по Верховному Совету. Грачев говорил потом, что они стреляли деревянными болванками. Но из танка такой болванкой выстрелить невозможно! И бетонное здание тем более от болванки не загорится. Стреляли фугасными и кумулятивными снарядами. Кумулятивный снаряд прошивает преграду и взрывается внутри помещения. Только представить можно, сколько погибло человек во время такой стрельбы. <…> Мы с Грачёвым вместе воевали в Афганистане, учились в академии Генштаба. Я не ожидал от Паши, что он примет такое решение…

Я с Пашей встретился спустя 10 лет после этих событий. <…> Он говорит: «Саня, прости меня, я не на того поставил». Я ему говорю: «Паша, как ты был «ку-ку», таким ты остался — при чём здесь ставка на кого-то, мы же страну потеряли, гопники к власти пришли, разграбили её!»

Давайте откроем список российских миллиардеров Forbes, почитаем их биографии. В прошлом это, как правило, фарцовщики, мошенники и проходимцы. Найдёте там заслуженного человека? Увы…

В эти октябрьские дни на «России 24» вышел документальный фильм Сергея Шаргунова «Дети октября», посвящённый расстрелу Верховного Совета РСФСР в октябре 1993 года. Впервые за 30 лет государственный телеканал рассказал правду о тех кровавых событиях, отбросив постыдный миф о «красно-коричневых фашистах» и «герое»-Ельцине, который якобы «малой кровью предотвратил гражданскую войну». Правда заключается в том, что по преступному приказу парламент страны был расстрелян из танковых орудий. А сотни безоружных людей, вставших на защиту законной власти, были убиты. Правда ещё и в том, что кровавой развязке 3–4 октября предшествовала чудовищная провокация: была задействована «третья сила», неоднократно открывавшая огонь по обеим сторонам противостояния. Спустя годы точно такая же провокация повторилась на киевском Майдане, после чего Украина погрузилась в хаос. Тот же почерк, те же исполнители. Ельцинское окружение впоследствии заявляло, что снайперы якобы работали из здания Верховного Совета.

— Однако тех снайперов я видела собственными глазами — и это было в охраняемом здании исполнительного органа власти, куда они никак не могли попасть без ведома этой власти, — рассказывает об этом героиня недавно снятого Первым каналом фильма «Елена Панина. Личная история страны». — В камуфляже, увешанные оружием они поднимались по чёрной лестнице на крышу дома 19 на Новом Арбате, в котором тогда располагался наш офис. Вспоминаю защитников Дома Советов. На баррикадах в самом деле было много молодёжи, приехавшей из разных регионов. Но много было и повидавших жизнь людей, представителей промышленных предприятий, тогда ещё государственных, которые уже в то время предвидели последующий беспредел 1990-х.

Помню переговоры в Свято-Даниловом монастыре при посредничестве патриарха Алексия II. Не забыть усилий нынешнего патриарха, тогдашнего митрополита Кирилла. Чтобы не допустить кровопролития, почти договорились о «нулевом» варианте: правительство Черномырдина — в отставку, новые выборы в Верховный Совет, политический процесс запускается с нуля… Однако переговоры были сорваны ельцинским окружением, выстрелами снайперов и окончательно похоронены огнём из танков. В чём подоплёка тех событий, приведших к трагической развязке? Дело в том, что Верховный Совет стоял преградой на пути ваучерной приватизации и беспрецедентного разграбления страны. Непосредственными бенефициарами грабежа были нарождающийся олигархат и коллективный Запад во главе с США. Его советники сидели тогда в каждом кабинете ельцинского правительства: что ни министр — у каждого по иностранному советнику в приёмной. Незадолго до октябрьских событий мне пришлось неоднократно принимать участие в совещаниях у Хасбулатова, где Чубайс безуспешно пытался протолкнуть идею приватизации, поскольку для её проведения требовалось решение Верховного Совета.

Эти-то проводники западных интересов, судя по характеру провокации, и отдали команду снайперам. «Вбивая последний гвоздь в крышку коммунизма», по выражению Чубайса, они на самом деле пытались вбить гвоздь в крышку гроба России. В октябре 1993-го народ и страна устояли, но последствия тех событий мы пожинаем до сих пор, в том числе на Украине. Думаю, в нашей стране что-то всерьёз изменилось, если вопреки старым табу с федеральных телеэкранов была озвучена правда о трагических событиях тридцатилетней давности. Шаг долгожданный — и всё же недостаточный. Сегодня, когда Россия схлестнулась с той же силой в прокси-войне на Украине, а многие фигуранты, поднявшиеся на крови 1993 года, проявили себя как пятая колонна, пришла пора дать юридическую оценку ельцинскому госперевороту. Эта оценка, наряду с политическими выводами, должна наконец прозвучать.

По материалам СМИ

Источник: Слово