Продолжение. Начало здесь
Обычно запуску русского национализма способствует большая смута, которая теплится постоянно и которую усмиряли Александр Невский по поручению монгольских ханов, Иван Грозный, Петр I , Екатерина II…
Наиболее изучаемой с точки зрения русского национализма стала Смута 1612 года по причине соседства двух дат: 7 ноября 1917 г. (дату Великой Октябрьской Социалистической революции нынешняя власть предлагает забыть) и 4 ноября 1612 г. (эту дату предлагается запомнить). В принципе, это и есть проявление русского национализма – по необходимости одно быстренько забыть, а другое – вспомнить.
Действительно, время Великой Смуты начала XVI века было временем расцвета русского национализма, если понимать под русскими тот средний класс, который не хотел отдавать свое, и, конечно, интересы РПЦ, которая тоже ни с кем не хотела делиться своей паствой. Правительство было номинальным, хотя и пересидело в Москве в полном составе всю Смуту. Правительственных воевод в российских городах тоже не было. Грабежи и разбой вынуждали более-менее богатых и оседлых людей к самоорганизации и защите не только своего имущества, но и жизни. Одна часть населения России была за порядок, а другая – за хаос и разбой. Например, Нижний Новгород бортники и мордва осадили еще в 1606 году, но взять не смогли. Разбоем занимались «повстанцы-западники», порядок пытались навести, взывая к национализму, кое-как теплившиеся правительственные силы во главе с воеводой Шуйским. Их и можно считать «славянофилами».
Но торговый люд, мелкого лавочника, привыкшего считать барыши и ничего не смыслящего в политике и не желающего ею заниматься, к национализму призвать трудно (как оказалось позднее, лавочника легко призвать к фашизму и даже к коммунизму, хоть и с последующим раскулачиванием, а вот к национализму – сложнее). По этой причине купец, мясник, лавочник Кузьма Минин и стал национальным героем. Он сделал то, чего не ждали от купца, а ждали от правительства. Но вместо правительства была семибоярщина, которая оказалась хуже мелких лавочников.
Кузьма Минин нашел государева человека в лице князя Пожарского для собственной легитимности и нагнал ужас на всех удельных князьков и лавочников, начал собирать с них средства на освобождение России от интервентов и от своих же повстанцев-разбойников. Собирал средства он вполне ударными темпами и вполне понятными по тем временам методами. Не дашь, то голову на плаху, но по частям, сначала отрубим пальцы, затем кисти рук… И лавочники начали делиться, враз вспомнив о нуждах Отечества. Кузьма Минин не щадил даже своих родственников.
То есть русский национализм в России начинается с нагнетания ужаса на не в меру отожравшихся чиновников, купцов и князьков. Хотя такой национализм иногда похож на самоубийство.
Великая Смута унесла ровно половину населения России и установила новую царскую династию Романовых, которая с национализмом сразу же и покончила. Все герои вновь стали крепостными, а в Россию стали массово зазываться иностранцы на службу. Ибо считалось, что иностранец лучше понимает, кому он должен служить. Это явление началось еще до Петра I, Пётр его просто возвел почти в абсолют. То есть карта русского национализма была использована борющимися за власть кланами, РПЦ и … бита новым установившимся режимом.
Проблема в том, что проявление национализма власть раздувает только в лихие годы опасности для самой себя, а у всех остальных участников этого процесса остается крайне неприятный осадок от его применения, как от очередной глупости, из-за которой русский национализм уносит жизни в основном русских же националистов. То есть русский национализм для русских – это жертвоприношение, доведенное до абсурда.
Отличается ли русский национализм от национализмов других стран? Посмотрим на французский путь. Наполеон Бонапарт запретил своей гвардии уступать кому-либо дорогу, и его гвардия, состоявшая из многих национальностей, изменила общепринятое в Европе левостороннее движение на правостороннее. Вся Европа сегодня ездит и ходит по правилам Наполеона, включая и Россию. А вот Англия не прогнулась и оставила у себя на острове левостороннее движение. Вот в чем проявляется национализм – в деталях, в мелочах, в традициях. Национализм – это во многом традиции, а традиции – это, прежде всего, устоявшийся порядок. Например, о британском национализме, о его сути прекрасно написал Владимир Осипов в книге «Британия глазами русского»: «Чтобы существовать, Британия должна быть квалифицированнее других. Квалифицированнее в ряде отношений, но прежде всего в производстве, торговле, финансах, политике. В этом суть её положения, в этом ядро её многих проблем, в этом объяснение её жизни». Британским националистам просто некогда расслабляться и заниматься гуманизмом, ведь так можно не только власть, но и свой остров потерять.
Наполеон же загнал всех мелких князьков-епископов и прочих феодальных «олигархов» в город Тильзит, где они несколько лет решали, как им жить в мире, в каких границах, чтобы сохранить свои национальности. А пока они думали и решали, их всесторонне вдохновляла французская армия. И ведь удалось привести разные национальности к одному знаменателю – был заключен Тильзитский мир. Обломки Римской империи вновь обрели понятные формы.
Кстати, Европейский союз до сих пор живет в рамках границ, определенных в Тильзите при участии Наполеона. Ну а чтобы «безбашенным» и злым европейцам было легче не отклоняться от принятого мира, Наполеон подарил им и новый Гражданский кодекс. Он же и Папу Римского арестовал как основного источника всех европейских раздоров, которому локальный национализм был вполне на руку для стравливания немцев, англичан, французов и всех прочих друг с другом. Наполеону, видимо, всё это надоело, и он положил начало крепкому европейскому национализму: понятные границы между национальными группами, Гражданский кодекс, правостороннее движение и т. д.
А что в это время делала Россия? Ее войско «прискакало» в Италию и освободило Папу Римского, надеясь, что после этого акта католицизм вольется в православие. В итоге «российский национализм» «забодал» Наполеона. Но что получилось в сухом остатке. У России – подвиги суворовского и кутузовского солдата и вечная память народному подвигу в Отечественной войне 1812 года. Вот только Суворов прежде начал гонять Наполеона по Европе, а уж потом Наполеон вторгся в Россию.
А у Европы осталось всё то, что ей дал Наполеон, а дал он ей настолько много в плане укрепления национализма, что его даже казнить не стали. Хотя по мере ослабления наполеоновской хватки разразилась и Первая, и Вторая мировые войны. Да и Ватикан поумнел и перестал стравливать народы Европы друг с другом, а направил их энергию на Россию. Выходит, за что боролась Россия, на то и напоролась.
Цифра национальной политики Второй мировой войны: англичан погибло 380 тысяч, американцев – 400 тысяч, россиян – 27 миллионов. Первая мировая война по цифрам схожа. Вот только после Первой мировой войны «национальный энтузиазм» остался у немцев и русских. А почему?
Мораль, которую я пытаюсь здесь донести, проста: сказав «А», надо говорить и «Б». Подвиг русского солдата – это замечательно, но он все время ограничен Вечным огнем, так как его постоянно сводят к нулю бездарные политики. Следовательно, русский солдат – национален, а вот русский политик, чиновник – не национален, не патриотичен, не традиционен, не государственник и т. д.
Всё в России есть, нет только понимания национального вопроса (Тильзитского мира). Поэтому и служить некому. У каждой нации есть свой национальный интерес, а в России их более 200. Конечно, титульные нации конкурируют между собой, и в этой конкуренции остаётся неясным, какая нация и за что в стране отвечает.
В принципе, национализм проявляется во всём, всегда и везде. Его можно заменить словом «этнос», «популяция», «вид» и т. д. Это закон природы. Человек во многом соответствует самому обычному животному миру. Можно отстроить Москву и заселить её лицами московской национальности, но стоит забыть о тылах, и эти лица со временем будут сменены другими лицами, которые более трепетно относятся к своим традициям и расчищают под них новые места обетования. Жизнь – это экспансия, как говорил Д.А. Сахаров. Либо ты укрепляешь свою нацию, либо тебя поглощает другая нация. Вариантов здесь всего два!
Хотя были и романтики. Н.К. Рерих написал такие ободряющие слова: «Когда-то будет написана справедливая, обоснованная история о том, как много в разное время Россия помогла различным народам, причём помощь эта не была своекорыстной, очень часто страдающей являлась сама же Россия. Но помощь не должна взвешиваться. На каких таких весах полагать доброжелательство и самоотвержение?! Но, во всяком случае, ценность такого доброжелательства не ржавеет и в веках оно произрастает в доверие. Многие, многие народы видят в русском друга своего. И это обстоятельство сложилось не в каких-то хитроумностях, но во времени, в делах, в даяниях».
Замечательные слова о русском национализме, вот только подпирают их с двух сторон другие слова: «Жаль только жить в эту пору прекрасную, уж не придётся ни мне, ни тебе…». Это написал Некрасов задолго до Рериха, а в советские времена другой поэт пародировал: «Ей жить бы хотелось иначе, носить драгоценный наряд, а кони всё скачут и скачут, а избы горят и горят…».
Кто виноват? Что делать? Прежде всего, надо перестать врать, иначе очень трудно определиться с осью координат, в которых Россия находится. И надо начинать думать своим умом, всерьез и надолго начать заниматься внутренней политикой. Здоровые силы провинции исчерпаны, там остались одни алкоголики и наркоманы, из которых уже ополчение не соберешь. Впрочем, о чем это я. Опять об ополчении, которое собирают на защиту кого угодно, кроме себя и своего народа.
Автор – Сергей Минутин, председатель Совета регионального отделения «Собора русского народа» в Нижегородской области, писатель, журналист